Между стенами лагеря и палатками оставлялось свободное пространство шириной около 60 м, позволявшее защитить палатки от метательных снарядов противника в случае обстрела. Оно предназначалось также для построения пехотных манипул, кавалерийских турм и когорт союзников по тревоге. Здесь же могли хранить военную добычу и захваченный скот. Вдоль вала и палисада по периметру лагеря располагались обеспечивавшие охрану велиты: «Наружная сторона лагеря занята легковооруженными, которые стоят на страже вдоль всего вала изо дня в день. Такова возлагаемая на них служба. Они охраняют и лагерные ворота, располагаясь по десяти человек у каждых ворот» (Polyb. VI, 35). Кроме того, по всему лагерю размещались еще несколько десятков постов, которые строго проверялись. Если караульный отсутствовал либо попросту засыпал, его ожидала неминуемая казнь.
В случае, если стоянка на одном месте затягивалась, полководец использовал представившуюся возможность для организации тренировки воинов. Полибий подробно описывает, как во время Иберийской кампании, после взятия в 209 г. до н. э. Нового Карфагена (Картахены) Сципион Африканский организовал четырехдневную программу занятий для своих воинов: «Один день все они должны были пробегать тридцать стадий во всеоружии, на другой день – чистить и чинить вооружение и выставлять его для осмотра перед палатками, на третий – отдыхать и развлекаться, на четвертый одни должны были сражаться друг с другом деревянными мечами, обернутыми в кожу и снабженными на концах кожаными шариками, другие – метать друг в друга копья, также с кожаными шариками на концах, на пятый день – снова бегать и возобновлять упражнения. Вместе с тем он строжайше внушал ремесленникам, чтобы вооружение воинов было в полной исправности как для упражнений, так и для настоящей войны» (Polyb. X, 20).
В целом, как видим, манипулярный римский легион был великолепно организованным воинским подразделением, что позволяло уверенно одерживать победы над любым противником. Позднеримский военный историк и теоретик Вегеций Ренат дает такую хвалебную, но при этом вполне объективную его характеристику: «Легион же, имея полное число своих когорт (10) в тяжелом вооружении, то есть принципов, гастатов, триариев и передовые отборные отряды (антесигнанов), равно как и отряды легковооруженной пехоты, то есть метателей дротиков, стрелков, пращников, баллистариев, имея своих собственных, включенных в свой состав, легионарных всадников, держась одних и тех же предписаний, дружно и согласно укрепляя лагерь, выстраивая боевой строй и ведя сражение, будучи во всех отношениях целостным, не нуждаясь ни в какой внешней помощи, – такой легион обычно может победить какую угодно толпу врагов» (Veget. II, 1).
Хорошо отлаженная система комплектования войска, создание легиона как уникального воинского подразделения, позволявшего выполнять весь спектр боевых задач сухопутного войска того времени, высочайший уровень воинской дисциплины и слаженности действий манипул в бою, постоянное совершенствование тактики – все это делало римское войско совершенным средством ведения войны в античном мире. Важным преимуществом римской армии было регулярное участие в ведшихся практически непрерывно войнах. Благодаря этому воины воспринимали походную жизнь и боевые действия как повседневное явление, не отвыкали от службы, регулярно приобретали и совершенствовали боевой опыт. Военные пользовались уважением в обществе, исключительно служба в армии открывала римлянам путь к политической карьере, а войны в защиту, во славу и благо отечества считались делом почетным и необходимым. В совокупности это делало римское государство мощнейшей в военном отношении державой, готовность которой эффективно противостоять Карфагену была несомненна.
Глава 5. «Встреча каждая – лишь арка, сквозь нее просвечивает незнакомый путь»: от первых контактов Рима и Карфагена к войне