При всей тревожности сложившейся ситуации решение вопроса в римском сенате оказалось непростым, и, как отмечает Тит Ливий, «об этом предмете был великий спор между сторонниками и противниками такого решения» (Liv. Per. XVI). Помимо опасности развязывания полномасштабной войны с могущественным Карфагеном важную роль играли также соображения морально-этического характера. Дело в том, что всего несколькими годами ранее римляне оказались в схожей ситуации и решили ее с присущей им прямотой и жестокостью. Во время войны с Пирром с просьбой о защите к ним обратились жители города Регия, располагавшегося на италийском берегу Мессинского пролива, и Рим ввел в город восьмой легион под командованием Деция Кампанца. Вскоре легионеры, последовав примеру мамертинцев в Мессане, захватили власть в Регии и изгнали либо истребили его граждан. Реакция римского правительства последовала с существенной задержкой, обусловленной войной с Пирром, однако, когда представилась малейшая возможность, мятежный легион был сурово наказан. В 271 г. до н. э., когда армия консула Гая Генуция Клепсина взяла Регий штурмом, захваченные в плен клятвопреступники были казнены. Поступив таким образом с захватчиками Регия, римское правительство не могло просто пренебречь созданным им самим прецедентом и оказать поддержку оккупантам Мессаны. Впрочем, удобной лазейкой было то, что мамертинцы, в отличие от легионеров восьмого легиона, не были римскими гражданами и не нарушали присягу верности Риму. Это позволило рассматривать ситуацию в Регии и Мессане как два совершенно несопоставимых случая и отправить помощь одним захватчикам тогда, когда другие уже понесли за свой поступок суровое и заслуженное наказание.
В итоге римский сенат, не желая брать на себя ответственность за принятие столь значимого и спорного решения, передал вопрос в трибутные комиции (народное собрание), которые и постановили заключить с мамертинцами договор и оказать им помощь. Помимо угрозы установления пунийского владычества над всей Сицилией, этому способствовали и сугубо корыстные соображения. Полибий замечает, что римский народ постановил оказать помощь мамертинцам, поскольку был разорен предыдущими многочисленными войнами и рассчитывал поправить дела за счет трофеев, добытых в далекой богатой Сицилии. Весомую роль сыграла также позиция консулов Аппия Клавдия Каудекса и Марка Фульвия Флакка, которые активно агитировали за поддержку мамертинцев и, помимо государственных соображений, также «исчисляли частные выгоды войны для отдельных граждан» (Polyb. I, 11, 2). К овладению Сицилией стремились и крупные римские купцы, которым установление римского контроля над островом сулило несметные прибыли. В войне были заинтересованы и многочисленные молодые римские граждане из всаднического сословия, для которых боевые действия были шансом проявить себя и заработать авторитет для будущей политической карьеры.
Принятое римским народным собранием решение знаменовало окончание длительных мирных отношений города на Тибре с Карфагеном и стало прологом серии одних из величайших войн во всей истории Древнего Рима. Маленький город Лация, покорив Италию и стремительно усилившись, заявил о своей готовности ввязаться в борьбу за все Западное Средиземноморье с сильнейшей державой региона.
Часть 2. Завязка. Первая Пуническая война
…подробнее мы постараемся изобразить первую войну между римлянами и карфагенянами из-за Сицилии, ибо нелегко указать более продолжительную войну, лучшее во всех отношениях вооружение, более напряженную деятельность, более многочисленные сражения и более многочисленные превратности счастия, чем те, которые были испытаны обеими сторонами в этой войне. Самые государства хранили в то время свои учреждения нерушимо, пользовались умеренным благосостоянием и были равносильны. Поэтому всякий желающий оценить верно особенности и силу обоих государств должен принимать за основу сравнения скорее эту войну, а не последующие.
Глава 6. «Кому оставлю скипетр и остров»? Битвы за Сицилию (264–260 гг. до н. э.)