Всемирная история сексуальности

Вскоре после этого — в 1913 году — другой из первых учеников Фрейда, швейцарский психоаналитик К. Г. Юнг, также оставил своего учителя. Юнг всё ещё сохранял выражение «либидо», но придавал ему совершенно другой смысл. Либидо Юнга — это сумма психической энергии, которая может охватывать все возможные силы и импульсы, не в последнюю очередь те коллективные моральные, религиозные и магические идеи, которые живут в народе (концепция, которая вызвала у Фрейда комментарий, что он сам был дуалистом, что он признавал сексуальные инстинкты и инстинкты эго, но что Юнг был монистом). Юнг не отрицает существования сексуального элемента в ментальной жизни, но он настолько десексуализировал понятие либидо, что практически не оставил в нем ничего фрейдистского. В последнее время он все больше и больше обращается к спиритуалистическим исследованиям, что, учитывая тенденцию эпохи, существенно увеличило число его приверженцев. Однако он был одним из первых, кто применил психоаналитические методы в лечении тяжелых психических расстройств, в частности шизофрении.

Последняя австрийская школа, хотя и стояла ближе к Фрейду по деталям, попыталась обойтись без какого-либо понятия о либидо. Слово «психоанализ» также заменяется в стране его происхождения (в которой, кстати, оно никогда не пользовалось широким распространением) другим выражением, также иногда используемым Фрейдом: «глубинная психология» — это означает фрейдизм, освобожденный от всех нежелательных элементов, как бы воспитанный в доме, смешанный с некоторыми положениями Адлером и Юнгом.

Однако учение Фрейда в его первоначальной форме отнюдь не мертво. Значительная его часть была теперь принята медицинским сообществом; в учебнике[177] того самого психиатра, который в 1910 году объявил Фрейда вне закона, Фрейд является одним из наиболее часто цитируемых авторов. Его влияние в Англии, и прежде всего в Америке, всё ещё гораздо больше, чем на Европейском континенте. Оно простирается далеко за пределы медицины и психологии. Ни одно учение, рожденное естествознанием со времен Дарвина, не вызывало такого эха в интеллектуальной жизни, в литературе, в образовании, даже в повседневной речи, как сексуальная теория Фрейда. Даже это не является доказательством истинности Эдипова комплекса или гипотезы кастрации-тревоги.

Однако неоспоримым достижением Фрейда остается то, что он первым установил самодостаточную систему здоровой и болезненной сексуальной жизни. Даже при том, что отдельные камни в здании могут разрушиться, структура в целом стоит крепко, благодаря гению великого, непоколебимого мыслителя.

Глава 19 Эмансипация женщины

В течение ста лет секс влиял на политику, но политика не сильно влияла на секс. Однако к настоящему времени накопилось множество сексуальных проблем, которые могли быть решены только политическими решениями. Вопрос о Первой мировой войне дал такую возможность. Четыре великие империи: Германский Рейх, Австро-Венгерская монархия, царская Россия и Османская империя — рухнули; от Рейна до Тигра мир был в открытом восстании. Появилось много новых государств, и даже более старые дали себе новые Конституции; каждый хотел построить новую жизнь на новых основаниях. Естественным сопутствующим фактором является тщательный пересмотр законодательства о половой жизни.

Победившие государства, естественно, были менее убеждены в необходимости радикальных перемен, но и в них была готовность к реформам. Общим знаменателем, который доминировал в дебатах о сексе в обоих лагерях, было слово «свобода»; конкретной целью было освобождение женщин от всех ограничений и недостатков, присущих им с ранних лет. Правда, каждая страна понимала это по-своему, однако в каждой стране, независимо от форм государства и экономических систем, была заметна глубинная тенденция заметно либерального характера.

После 1918 года полное равенство женщин в общественной и профессиональной жизни казалось оправданным опытом войны. Действительно, в военном отношении Первая Мировая война велась исключительно мужчинами, за исключением небольших вспомогательных формирований и участия женщин в партизанских и революционных боях. Но за линией фронта женщины играли «мужскую роль» в бесчисленных занятиях, к которым их не допускали в мирное время.

Это само по себе давало им право на полное политическое равенство. Во всех восточных странах и в большинстве западных им предоставлялось как активное, так и пассивное избирательное право; религиозные и консервативные круги, которые прежде выступали против этого, теперь видели, что женщины, по своей природе или по традиции, склоняются к консервативным взглядам и становятся самыми ревностными поборниками голосов, отданных за женщин; но даже левые партии, которые должны были проиграть, поддерживали это в принципе.