Всемирная история сексуальности

Если не собственные братья и сестры ребенка, то другие дети дают ответ на вопрос о гениталиях и связанную с ними проблему половых различий. Дети — это одновременно вуайеристы и эксгибиционисты. Они хотят видеть и показывать то, что у них есть. Мальчики, в частности, хвастаются своими гениталиями. Фрейд говорит о «фаллической фазе» — и эта сексуальная гордость иногда приводит к болезненному нарциссизму и другим сексуальным аберрациям и неврозам. Извращение и невроз в сознании Фрейда тесно связаны. И то и другое — пережитки инфантильной сексуальности. Если та или иная сексуальная деятельность, свойственная детству, становится «зацикленной» и всепоглощающей, то возникают перверсии; если же склонность к такой деятельности не преодолевается по-настоящему, а только подавляется, часто наказанием или угрозами, то желание превращается в умственные запреты, по-видимому, совершенно иной природы, и таким образом возникают неврозы. «Невроз, — говорит Фрейд в известной фразе, — это, так сказать, негатив извращения».

Сексуальная жизнь ребенка, за исключением сосания груди матери или кормилицы, является «аутоэротической»; она удовлетворяет себя на своем собственном теле. Однако это не означает, что он не испытывает никаких сексуальных эмоций, будь то влечение или отвращение, по отношению к другим людям. Давно известно, что гетеросексуальные, а также гомосексуальные наклонности к другим детям ощущаются задолго до полового созревания гомосексуалистов. Именно те общественные круги, которые придавали самое большое значение хорошему воспитанию и были очень суровы к эротизму у молодых людей, использовали для стимулирования детской эротики маскарады «жениха и невесты» в публичных процессиях, на свадьбах взрослых и в других случаях — всегда исходя из предположения, что это были невинные детские игры и не имели ничего общего с сексуальностью.

Фрейд учил, что сексуальное влечение к другим людям также возникает в раннем детстве, будучи сначала направленным к другим людям. Ближайшие к ребенку лица — его родители и братья и сестры, но также няньки, няни, служанки, гувернантки и др. По его словам, не существует такой вещи, как совершенная, сексуальная любовь к своей семье. В частности, любовь ребенка к своим родителям во многих случаях принимает типично эротический характер. Кроме того, всегда появляются одни и те же группировки. Наиболее распространенным и наиболее ярко выраженным является Эдипов комплекс, любовь сына к матери, сочетающаяся с ревностью к отцу и братьям, к которым мать проявляет привязанность. Аналогичный комплекс у девочки, называемый, по аналогии с греческой мифологией, комплексом Электры — возникает, когда дочь эротически привязана к отцу; она пытается занять место матери и держать ее подальше от мужа; она даже хочет, чтобы «отец подарил ей ребенка, родить ему ребенка».[176]

Сексуальные фантазии детей не являются явно моногамными. Даже в то время как сын вовлечен духовно в кровосмесительные отношения со своей матерью, а дочь со своим отцом, они примиряются друг с другом. Если у брата есть несколько сестер, он обычно выбирает одну из них и делает ее своей любимой сестрой, ведя себя по отношению к ней так же эротично, как и любой любовник; точно так же, если у девушки есть несколько братьев, она обычно сосредоточивает свои чувства на одном, своем любимом брате, с соответствующим чувством ревности, если какая — то другая из ее сестер выбрала того же брата в качестве своего тайного любовника. Возможно, вас удивит, что в детском саду Фрейда, где гомосексуальные тенденции так распространены, эротические отношения внутри семьи направлены на гомосексуалистов противоположного пола. Но даже в этом случае остается аномалия двойного инцеста. Если верить Фрейду, каждая внешне нормальная семья является рассадником самых извращенных страстей.

Противники Фрейда и его ученики

Неудивительно, что теория секса Фрейда должна была широко рассматриваться как порождение болезненного мозга. Что по сравнению с этим были творения маркиза де Сада или Захер-Мазоха? Они всего лишь изобразили несколько монстров, несколько явных извращенцев, но они всегда подчеркивали при этом, что подавляющее большинство людей ведут совершенно иную жизнь. Фрейд, однако, превратил исключение в правило. Все дети были маленькими монстрами, или, во всяком случае, были к этому предрасположены. Матери, отцы, учителя поднялись в праведном гневе. Где были доказательства столь ужасного утверждения?