Вся правда и ложь обо мне

Надо бы снова выйти в Интернет и поискать подробности убийств. Я была зачата явно в самый разгар их преступлений, и невозможно отговориться даже тем, что Уильям Карр мне не отец – достаточно взглянуть на него, чтобы все стало ясно.

Вот наконец и она, реальность. Я – Элла Хинчклифф-Карр, дочь убийц, и моя темная сторона, моя демоническая Бэлла – это правда обо мне. Бэлла Карр. Наверное, так меня назвали при рождении.

Прислоняюсь спиной к дереву и закрываю глаза.

А я ведь слышала об Аманде Хинчклифф и Уильяме Карре, хоть и не придавала этому значения. В памяти вспыхивают статьи из газет, врезки про «еще одну пару знаменитых серийных убийц» в разделе происшествий, ссылки в Интернете, упоминания там и сям. Но и только. Видимо, Блэки старательно ограждали меня, и мне вдруг вспоминаются все эпизоды из детства, когда мое внимание отвлекали печеньем и котятами, как только в новостях мелькало что-нибудь подозрительное. А к тому времени, как я выросла, все эти упоминания бесследно исчезли и из теленовостей, и из газетных заголовков.

В школе знают, кто я.

Эта мысль озаряет меня, как вспышка. Не все учителя, но миссис Остен точно знает. Вспоминаю, как она рвала в клочки какую-то бумажку, пока отпускала меня с родителями – неважно, хочу я этого или нет. Она с самого начала знала, кто я такая.

Видимо, ей было не по себе.

Она знала, как, возможно, и некоторые другие учителя, но ученицы ни о чем не догадывались, как и я. Тем лучше. При мысли о том, что мои подруги узнают такое, меня передергивает.

Я старалась понравиться большинству учителей, безжалостно подавляя свою плохую сторону и притворяясь милой тихоней (если долго притворяешься, то и впрямь почти становишься другим человеком), но в душе оставалась дрянью. Я всегда знала это. А теперь знаю, что сделана из зла и рождена злом. У меня дурные гены, и никакое воспитание и образование, правильное питание и уроки хореографии не сделали бы меня хорошей. Я старалась стать лучше, но чем больше старалась, тем яростнее мне приходилось сражаться против моего истинного «я».

Если так, тогда Фиона и Грэм Блэк – лучшие люди в мире. Они никому не сделали зла. Они стали моими новыми родителями, давали мне все, в чем я нуждалась, чего хотела или о чем просила, а я, несмотря на все это, пришибла птичку молотком и полоснула по лицу незнакомого человека разбитой бутылкой, и мои поступки с легкостью объясняются тем, что я – детище знаменитого криминального дуэта. Вот мы где, мы, Хинчклифф-Карры, – в одном ряду с Хиндли, Брэйди и супругами Уэст[8]. С нами шутки плохи.

Жить, зная все это, я не могу. Встаю, потягиваюсь и бреду к воде. Вокруг никого. Уже почти стемнело. Из дома неподалеку слышны ударные. Вхожу в воду. Велосипеда нигде не видно – наверное, я пришла сюда пешком. Совсем не помню, что было после того, как я капитулировала перед злорадствующей Бэллой, – я очнулась, только когда уже сидела на этом пляже. Я знаю, зачем пришла сюда. Знаю, что должна сделать.

По прямой линии я захожу в воду по колено. На мне все те же короткие шорты, так что я могу зайти почти до бедер, прежде чем они промокнут. Останавливаюсь, когда вода доходит почти до края шортов. Можно идти дальше, пока не утону, и мой труп быстро найдут, потому что в этом месте вода почти не движется.

Я этого хочу. Отчаянно хочу. Уйти в блаженную пустоту и забвение. Все исчезнет. Все-все. В моей власти уничтожить меня саму.

Но

я не могу.

Хочу, но не могу.

Я

хочу,

но

не

могу.

Ноги не идут. Тело отказывается умирать. Бэлла вопит на меня и требует повернуть назад. Я не могу затолкать себя под воду: там я не смогу дышать, а дышать мне необходимо, несмотря на то что я больше не хочу жить. Преодолеть это препятствие не выходит.

Не могу победить свою потребность дышать.

Не могу умереть. Я, похоже, недостаточно сильна, чтобы сделать эти последние несколько шагов.

Я потерпела неудачу в умирании.

Так я и знала. Однажды в прошлой жизни я пыталась поранить себя: унесла канцелярский нож в школьный туалет, чтобы избавиться от своего демона. Я начиталась про селфхарм и считала, что так сумею покончить с Бэллой, не причиняя вреда никому другому, хотя при одной мысли об этом меня так мутило, что я даже стоять не могла – пришлось прислониться к стене кабинки. Я приставила нож лезвием к своей руке и стала ждать.

И не смогла. Не сумела пересилить свои инстинкты. Вот почему у меня на левой руке остались два длинных светлых шрама, которые я никому не показываю. Все, чего я добилась. Как не могла тогда, так не могу и сейчас.

Поворачиваюсь и медленно выхожу из воды. Я – другой человек, в точности как я мечтала в прошлой жизни. Если бы я только знала. Похоже, я решила еще пожить, только не здесь. Никому не могу сказать, кто я. Надо начинать все заново. Оставить прошлое позади – все разом, до последней мелочи, – и найти новую жизнь.

Подхватываю сумку и пешком возвращаюсь в хостел. Завтра я не увижусь с Кристианом. Мне надо уехать.