Всё имеет свою цену

Полчаса спустя возмущение сотрудников префектуры полиции очевидным бездействием Конрада Симонсена достигло своего апогея и вылилось в то, что с десяток инспекторов – некоторые в форме, но большинство в штатском – ввалились в кабинет начальника убойного отдела. Лица у всех пылали решимостью. Они быстро заполнили комнату; Конрад Симонсен сидел за своим столом и боролся со сном. Выступить от имени всех было, по-видимому, поручено пожилому инспектору, известному такими своими качествами, как сдержанность и осторожность, что снискало ему немалое уважение среди коллег. Скромно встав у дверей, он дождался, пока все сопровождающие его вошли в кабинет, и лишь затем спокойно, но в то же время твердо сказал:

– Так дальше не может продолжаться, Симон. Скоро пройдут сутки с того момента, как мы узнали, где находится Андреас Фалькенборг, и, пожалуй, всем кроме тебя совершенно ясно, что он вовсе не намерен возвращаться туда, где спрятал обеих женщин. Так что или ты арестуешь его, или мы сделаем это сами – по твоему приказу или же без него.

Конрад Симонсен пристально посмотрел на инспектора и отметил, что тот без тени смущения выдержал его тяжелый взгляд. Тогда главный инспектор снял трубку, набрал телефон Графини и звучным голосом распорядился:

– Попроси начальника Главного управления полиции как можно скорее спуститься ко мне в кабинет.

После этого он взял со стола первый попавшийся отчет и углубился в чтение; пришедшие очевидно занервничали. Один из сотрудников вышел из кабинета, другой попытался было что-то объяснить, однако поднятая вверх рука Конрада Симонсена заставила его разом умолкнуть.

Начальник Главного управления полиции Дании не заставил себя долго ждать – появился менее чем через минуту. Когда он вошел, Конрад Симонсен спросил:

– Насколько я понял, на вчерашнем заседании было решено, что ответственность за оперативное руководство расследованием по делу Андреаса Фалькенборга лежит на мне, не так ли? Или, может, я ошибаюсь?

Это был один из тех редких случаев, когда ответ начальника Главного управления прозвучал ясно и однозначно:

– Нет, не ошибаешься. Ты, и только ты несешь всю ответственность за это.

Оглядев всех собравшихся, он снял очки и сердито прибавил:

– А в чем, собственно, проблема? Кто-то этого не понял? Или, может, не согласен?

– Толком я еще не разобрался. Однако, коль скоро это так, могу ли я рассчитывать на твою поддержку, если мне понадобится отстранить таковых до завершения дела?

Начальник Главного управления вновь окинул взглядом инспекторов – на этот раз взгляд его метал молнии – и процедил сквозь зубы:

– Если они вздумают чинить тебе хоть малейшие препятствия, разрешаю тебе увольнять их без права на пенсию. Мельком взглянув на него, Конрад Симонсен тихо сказал:

– Благодарю. Дальше я управлюсь сам.

Надев очки, начальник Главного управления удалился; шеф убойного отдела опять углубился в чтение отчета, и вскоре вновь оказался в кабинете в гордом одиночестве.

Через некоторое время Конрад Симонсен, Графиня, шеф ПСК, Эрнесто Мадсен и директор департамента полиции собрались на совещание. Шеф ПСК привел с собой секретаря – безукоризненно одетого молодого человека, который не произнес ни слова, однако беззвучно забегал пальцами по клавиатуре принесенного с собой ноутбука еще до того, как заседание началось. Все устали от ожидания, единственным результатом которого, похоже, был лишь рост всеобщего раздражения. Лишь у директора департамента полиции вид был относительно бодрый. На ней был яркий разноцветный костюм, в котором она больше всего напоминала какого-то ярмарочного скомороха или попугая. Покосившись на секретаря, она спросила шефа ПСК:

– Я считала, что у нас состоится неформальная беседа. Зачем ты привел с собой референта?

– В настоящий момент вы с Симоном расходуете кучу моих ресурсов. Если потом я не сумею представить вообще никаких документов, то выделяемый мне бюджет просто-напросто рухнет, а мне самому не поздоровится.

– Да, но вопросы, которые мы собрались сейчас обсуждать, вовсе не касаются экономики.

– Экономики касается все.

– Что за чушь?

– Речь пойдет о том, как используются мои ресурсы, и в конце года я должен иметь документальное подтверждение этого.

Те, кто знал директора департамента полиции, могли заметить, что она злится, однако ей все же удалось сдержаться. Она сказала ровным голосом:

– Мне бы хотелось иметь возможность ознакомиться потом с данным отчетом.

Шеф ПСК кивком подтвердил свое согласие, и заседание началось. Первым слово взял Конрад Симонсен:

– Я понимаю, что все мы тут устали и раздражены. Последние несколько дней были трудными, никому из нас вовсе не нравилось сидеть, уткнувшись в этот экран, не в силах что-либо предпринять, зная, что положение Полины Берг, вероятно, становится все более и более…

Он внезапно умолк, подумав, что, вероятно, это самое худшее из всех его выступлений на совещаниях, хотя, в сущности, в данный момент ему на это было ровным счетом наплевать. Собравшись с мыслями, он продолжил: