Вспаханное поле

наугад, сам не зная куда. Потом подумал: «Не податься

82

ли мне на ферму дона Томаса: у него есть куры. Навер¬

ное, он в поле». Но в поле он фермера не нашел и поехал

по тропке, которая вела к его дому. Единственная на фер¬

ме собака, возвестив лаем о приезде Панно, заметалась по

двору и вспугнула кур. Куры были всякие — белые, пест¬

рые, черные.

Из дому вышла девушка — младшая дочь фермера.

—      Что вы хотите?.. Кого вам надо?..— резко спросила

она.

—      Дома хозяин?—не спешиваясь, осведомился Пан¬

но, обескураженный таким приемом.

—      А зачем он вам?

Несмотря на неприветливый тон девушки, Панно объяс¬

нил:

—      Я хотел спросить, не сможет ли он дать мне яиц

черной курицы: они нужны знахарихе для лечения.

Девушка усмехнулась и дерзко поправила его:

—      Не знахарихе, а знахарке.

—      Все одно! — раздраженно отозвался он.

—      Не все одно, а все равно.

—      Ну, мне сейчас не до этих выкрутасов!—вспылил

Панно, едва удержавшись от крепкого словечка, и тронул

лошадь, собираясь уехать, но тут же натянул поводья, сму¬

щенный появлением второй сестры. Та, слегка покраснев,

любезно улыбнулась ему.

—      Добрый день... Вам что-нибудь нужно?

—      Да... — запнувшись, проговорил Панно. — Я хотел...

Мне нужно... видеть хозяина. Он дома?

—      Дома. Слезьте с коня, я сейчас схожу за ним.

И она побежала к навесу, крича:

—      Папа! К тебе приехали!

Панно спешился, но не отошел от лошади. Послышался

голос дона Томаса:

—      Иду, Элена.

Это имя врезалось ему в память. Быть может, не будь

здесь младшей сестры, следившей за ним, его суровое ли¬

цо осветила бы улыбка. Вытирая руки о штаны, пришел

дон Томас.

—      А, это ты!.. Чем могу служить? — воскликнул он,

улыбаясь.

Ободренный его дружелюбным тоном, Панно повторил

свою просьбу. Озадаченный дон Томас спросил:

—      Обязательно от черных кур? Есть у меня и черные,

S3

6*

только не понимаю, почему тебе нужны яйца именно от

них.

—      Они помогают от оспы, понимаете?.. Так говорит

знахари... знахарка.

Он поправился, чтобы избежать насмешки со стороны

младшей сестры, но тут же пожалел об этом и сказал:

—      Они нужны знахарихе!

Слова Панчо произвели на дона Томаса слишком силь¬

ное впечатление, чтобы он обратил внимание на заминку.

—      От оспы? У тебя кто-нибудь болен оспой?

—      Ага, крестная и отец,— подтвердил Панчо.

—      И их, значит, лечит знахарка... Не знаю, зачем ей

понадобились яйца, но бери их, раз нужно.

И он приказал Элене:

—      Дай ему яйца. Я постараюсь как можно скорее осво¬

бодиться и съезжу посмотреть, что там делается у них на

ранчо.

Заметив, с каким интересом младшая дочь слушает их

разговор, дон Томас сурово бросил:

—      А ты, Эстер, ступай к матери, тебе здесь нечего

делать.

Через несколько минут Панчо вскочил на лошадь, дер¬

жа в руке шляпу, полную яиц. Хотя ему нужно было то¬

ропиться, он обернулся, чтобы попрощаться с Эленой, и

тут увидел показавшуюся на пороге дома женщину, оче¬

видно, мать девушек, которой что-то говорила Эстер. Он

помчался вскачь, окрыленный верой, что в его руках —

надежное средство от оспы, которое излечит крестную и

отца. Теперь ему было все нипочем, даже палящий зной.

К тому же вдали, у самого горизонта, впервые за много

дней на небе показалась туча, быть может, вожак воздуш¬

ного каравана.

Фермерша смотрела вслед всаднику, пока он не скрыл¬

ся из виду. Потом раздраженно окликнула мужа:

—      Томас! Томас!

Тот снова вышел из-под навеса, куда вернулся, когда

Панчо уехал.

—      Что тебе надо? К чему эти крики?

—      Ты сказал, что /поедешь к этим людям?

Дон Томас пристально посмотрел на Эстер. Она опусти¬

ла голову.

—      Да, я обещал приехать к ним, как только освобо¬

жусь,— подтвердил он.

84

—      Ты же знаешь, что там оспа... Или ты хочешь при¬

везти заразу домой? — накинулась на него жена.

Фермер с улыбкой напомнил ей:

—      Нам ведь прививали оспу, не бойся.

—      Боже мой, ну что за наказание! Неужели ты забыл,

что у девочек оспа не привилась?

Лицо дона Томаса омрачилось тревогой. Но, глядя не

на жену, а на Элену, слушавшую их разговор, он медленно,

как человек, который взвешивает каждое слово, сказал:

—      Все мы в руке божьей. Опасно это или нет, я поеду!

Они тоже люди!

И он вернулся под навес кончать работу.

Когда Панчо вошел в дом, его вера в исцеление отца

и крестной пошатнулась. Сория, казалось, лишился рас¬

судка, Марселина кричала в бреду. Знахарка была по-

прежнему невозмутима и глуха к воплям больных. Взяв

яйца и положив их на горячие угли, она снова принялась

наливать в горшочки растопленный жир. Такое равноду¬

шие вывело Панчо из себя.

—      Тетя Хуана, долго им еще мучиться? —спросил он.

Не отвечая на вопрос, старуха сказала, кивнув в сто¬

рону дона Ахенора:

—      Помоги мне вынести его на солнце и натаскай по¬

больше хвороста.

Панчо хотел было ослабить веревку, которой отец был

привязан к кровати, но знахарка закричала:

—      Не развязывай его!.. Оставь, как есть, и помоги

мне.

Они вдвоем подняли кровать с больным и вынесли ее

во двор. Пока Панчо собирал сухой чертополох, знахарка

сорвала с Сории белье и стала мазать его тело жиром же¬