Вспомнить всё

Казалось, в его логике имеется слабина, прореха, однако нащупать ее мешала валившая с ног усталость. Откинувшись на спинку сиденья, Купертино устроился как можно удобнее, предоставил управление колесом автономному электронному контуру и прикрыл глаза в попытке урвать хоть немного такого нужного, настоятельно необходимого сна. Еще часа два-три, и он окажется в Южной Пасадене, на крыльце отдельного домика Кэрол, а после, покончив с ней, по праву заслужив отдых, сможет как следует выспаться.

«К завтрашнему утру, если все пройдет гладко, она умрет», – подумал он и снова вспомнил о гомеогазете.

Почему же то, прежнее, преступление не попало в колонки новостей? Странно как-то: казалось бы, случай вовсе не рядовой!

Колесо со скоростью сто шестьдесят миль в час – недаром же он избавился от регулятора оборотов – мчалось к цели, в Лос-Анджелес, к спящей жене… по крайней мере, Джон Купертино нисколько в этом не сомневался.

Терранская одиссея

Запалив коулмановскую бензиновую лампу, председатель школьного совета Уэст-Марин, Орион Страуд, осветил школьную кладовую как можно ярче, чтобы все четверо членов совета смогли как следует разглядеть в ее белом сиянии нового учителя.

– Я собираюсь задать ему пару вопросов, – сообщил Страуд остальным. – Прежде всего, зовут его мистер Барнс, а родом он из Орегона. По собственным словам, естествовед, специалист по продуктам питания природного происхождения. Верно я говорю, мистер Барнс?

Новый учитель – невысокий, довольно молодой на вид человек в рубашке хаки и рабочих штанах – нервно откашлялся, прочищая горло.

– Да, я разбираюсь и в химии, и в животной, и в растительной жизни – особенно в лесных дикоросах, наподобие грибов и ягод.

– С грибами нам в последнее время не везет, – заметила миссис Толлмен, почтенного возраста леди, состоявшая в школьном совете еще до Бедствия. – По этой причине у нас вошло в привычку их опасаться.

– По дороге сюда я осмотрел ваши пастбища и окрестные леса, – возразил мистер Барнс, – и обнаружил немало образчиков весьма питательных, безвредных грибов, которыми можно пополнить рацион, ничем не рискуя. Мне даже известны их латинские названия.

Члены совета заерзали, зашептались между собой.

«Вот это, насчет латинских названий, их впечатлило», – сообразил Страуд.

– Почему вы покинули Орегон? – без обиняков осведомился директор школы, Джордж Келлер.

– Из-за политических убеждений, – повернувшись к нему, ответил новый учитель.

– Чьих убеждений, их или ваших?

– Их, – пояснил Барнс. – У меня политических убеждений нет. Я просто учу детей делать чернила, варить мыло и подрезать ягнятам – даже практически взрослым – хвосты. К тому же у меня имеется собственная библиотечка, – добавил он, вынув из небольшой стопки рядом с собой книгу и продемонстрировав членам совета, в каком она замечательном состоянии. – И еще скажу вот что: у вас, в этой части Калифорнии, есть все возможности самим изготовлять бумагу. Известно вам это?

– Известно, мистер Барнс, – подтвердила миссис Толлмен, – только мы точно не знаем как. Кажется, для этого используют кору деревьев?

Лицо нового учителя приняло загадочное выражение, недвусмысленно означавшее: ему есть что скрывать. Да, Страуд знал, что миссис Толлмен права, однако подтверждать ее правоту учителю явно не хотелось. Пока школьный совет Уэст-Марин не наймет его на работу, знания он прибережет для себя, а бесплатно не скажет ни слова… и правильно сделает. Уже одно это, на взгляд Страуда, было достойно всяческого уважения: ведь только дурак отдает что-то стоящее задаром.

Не получив ответа, миссис Толлмен впилась пристальным взглядом в стопку книг нового учителя.

– Вижу, у вас есть «Психологические типы» Карла Юнга? Значит, одна из ваших специальностей – психология? Великолепно! Подумать только: наша школа заполучит учителя, разбирающегося не только в съедобных грибах, но и во Фрейде с Юнгом!

– Э-э, что проку во всей этой чуши! – раздраженно буркнул Страуд. – Нам требуются науки стоящие, прикладные, а не академическое пустозвонство. Психологией, знаете ли, помойной ямы не выкопаешь.

Уязвлен он был не на шутку: лично ему мистер Барнс об увлечении чистой теорией не заикнулся ни словом.

– Что ж, думаю, проголосовать насчет мистера Барнса мы готовы, – сказала мисс Костиган, самая младшая из членов совета. – Например, я склонна принять его на должность – как минимум временно. Возражения будут?

– Должна заметить, – сообщила мистеру Барнсу миссис Толлмен, – прежнего учителя мы предали смерти. Поэтому нам и требуется новый. Поэтому наш уполномоченный, мистер Страуд, и разъезжал вдоль Побережья, пока не нашел вас.