Встречи на московских улицах

– Нет, – отказался Врубель, – не могу сегодня. Ты дай мне адрес. А вот что лучше: я иду сейчас в цирк, пойдёмте со мной. Я вам покажу замечательную женщину, красоты другого века. Чинквеченто. Она итальянка. Вы никогда не видали такой женщины, пойдёмте:

– Поздно, – возразил Коровин. – Одиннадцать часов.

– Она выступает в конце, так что мы застанем её номер. Она – наездница.

Врубель был явно взволнован. Константину Алексеевичу не хотелось его расстраивать, и он согласился. Серов, по выражению Коровина, стоял молча и мигал глазами, потом изрёк:

– Пожалуй, пойдём.

Итальянская труппа выступала в цирке A. B. Саламонского. Это был единственный цирк в Москве, находился он на Цветном бульваре. Туда и направились художники, чтобы поддержать невинное увлечение коллеги, не избалованного жизнью.

Дочери. Наталья Петровна была дочерью П. П. Кончаловского и внучкой В. И. Сурикова, известных русских художников. Дочь последнего, Елена Васильевна, любила театр и хотела стать актрисой. Мало веря в её одарённость, Василий Иванович определил дочь на Высшие женские курсы, и она стала преподавательницей истории, чему посвятила всю жизнь. И неслучайно её племянница стала автором книги о деде и Москве («Древняя столица»); первая – художественная биография, вторая – история города в стихах.

Но вернёмся к дочери Сурикова. Богатое воображение и бурный темперамент помогали Елене Васильевне оживлять исторические события, излагаемые сухим языком учебников. Историю она любила, но театр оставался мечтой жизни, вечно притягивая к себе, дразня и доставляя наслаждение и страдание. Поэтому, выйдя на пенсию, она полностью отдалась тому, что было отнято у неё в юные годы.

Всё свободное время Сурикова посвящала самодеятельному театру, работала в студенческих клубах и с удовольствием играла роли комических старух в пьесах А. Н. Островского. Ставила школьные спектакли, увлекалась режиссёрской работой. И никакие расстояния не могли остановить старую женщину.

Правда, ближе к 80-летию она уже не решалась ездить одна и просила племянницу сопровождать её. Так случилось в один холодный мартовский день. На площади Восстания (Кудринской) Кончаловская взяла такси и подъехала к дому 10 на Большой Садовой. Сквозь завесу из хлопьев мокрого снега на краю тротуара маячила сутулая фигура в зимнем пальто и меховой шапке, надвинутой до бровей. Шофёр притормозил, и Наталья Петровна помогла тётушке сесть в машину.

Разместившись поудобнее, Елена Васильевна начала расспрашивать племянницу о детях и о работе над книгой о своём отце.

– Когда же ты всё-таки покажешь, что ты там насочиняла? Только я сама могу написать о папе, – уверяла она.

– Так почему же ты до сих пор[36] не написала ни строчки?

– Ничего, успею. Вот как начну писать, так лучше всех вас, писателей, напишу!

«Написав» воспоминания об отце, Елена Васильевна переключилась на историю и начала экзаменовать племянницу:

– Вот ведь ты знаешь только русских полководцев, а об Александре Македонском, наверное, ничего не знаешь! А Юлия Цезаря ты помнишь? А к примеру, кто такой был Верцингеторикс, ты знаешь?

– Нет, не помню, – созналась Наталья Петровна. Елена Васильевна вскинула на племянницу глаза за выпуклыми стёклами очков и начала подтрунивать:

– Ну как же ты не знаешь, кто такой был Верцингеторикс? А ещё писательница. Каждый школьник знает это имя. Вон, наверное, и наш шофёр мог бы ответить. Впрочем, он занят другим делом, с него трудно требовать, ему прощается…

– А почему? – неожиданно подал голос таксист. – Почему вы так уверены? А я вот отвечу! Верцингеторикс был галльский полководец середины I века до н. э. Он хотел остановить вторжение римлян в Галлию. Но только у него ничего не вышло. Он проиграл Юлию Цезарю сражение в Алезии.

От удивления женщины на какое-то время онемели. Потом Елена Васильевна со свойственной ей экспансивностью расхохоталась и попросила шофёра остановить машину. Поменявшись местами с племянницей, она начала просвещать водителя:

– Послушайте, молодой человек, – начала она, вглядываясь в профиль таксиста. – Это замечательно, что вы интересуетесь историей Древнего Рима. Я могла бы вам посоветовать, что прочесть.

Увлёкшись, Елена Васильевна, повела рассказ о записках Юлия Цезаря:

– Вы представьте себе, какое это сложное дело было – воевать! Нападающие строили осадные укрепления. Это были целые города с движущимися башнями, которые назывались черепахами: тараны, катапульты… А осаждённые строили не менее сложные защитные сооружения: стены, дамбы, рвы, каналы. Воины Юлия Цезаря были специалистами по земляным работам и мелиорации и в то же время блестяще владели оружием. А какая была муштра! Какая выносливость!

По воспоминаниям Кончаловской, тётка забыла обо всём на свете. Лицо её помолодело, она смеялась, удивляя и заражая своих слушателей, и только на подъезде к цели путешествия спохватилась:

– Батюшки! Заболталась я с вами и про роль свою забыла. Наташа, я тебе не говорила, что мы сегодня репетируем?

– Как будто «Свои люди – сочтёмся».