Вторая модель

– Логика? Ха! – фыркнул Харди, гневно сверкнув глазами. – Набор пыльных древних максим! Любому ведь очевидно: сидеть лягушке в колодце, в вечном заточении, до конца времен, поскольку наружу она не выберется!

– А вот и выберется.

– А вот и нет.

– Джентльмены, вы закончили? – безмятежно спросил кто-то третий.

Оба вздрогнули и обернулись. За их спинами спокойно, с мягкой улыбкой на губах, стоял декан факультета.

– Если дискуссия завершена, не будете ли вы любезны на минутку зайти ко мне? – спросил он, кивнув в сторону своего кабинета. – Надолго я вас не задержу.

Гроут с Харди переглянулись.

– Вот видите, что вы наделали? – прошептал Харди, входя в кабинет декана следом за Гроутом. – Опять втравили нас в неприятности!

– Это вы начали! Вы со своей лягушкой!

– Присаживайтесь, джентльмены, – пригласил их декан, указав на два стула с жесткими спинками. – Присаживайтесь, устраивайтесь поудобнее. Прошу прощения за то, что отрываю вас от множества, безусловно, важных дел, однако мне очень хотелось бы с вами поговорить, – продолжал он, задумчиво оглядев обоих. – Позвольте узнать, что на сей раз послужило предметом вашей дискуссии?

– У нас возник спор о Зеноне, – пробормотал Гроут.

– О Зеноне?

– О парадоксе лягушки в колодце.

– Ах вот оно что, – кивнул декан. – Вот, значит, как. Лягушка в колодце. Шутка двухтысячелетней давности. Древнегреческая головоломка. И вы, двое взрослых людей, спорите о ней посреди коридора, как…

– Проблема, – заговорил Харди, собравшись с мыслями, – в том, что за все это время никто не удосужился проверить эту головоломку экспериментально. Парадокс лягушки в колодце – абстракция чистой воды.

– Тогда вам, джентльмены, предстоит первыми бросить лягушку в колодец и проверить, что из этого выйдет на практике.

– Но ведь лягушка не станет прыгать в соответствии с условиями парадокса.

– Значит, вам придется ее заставить, только и всего. Даю вам две недели на подготовку контрольной среды, а после будьте любезны предоставить мне всю правду об этой злосчастной головоломке. Многомесячных свар я больше не потерплю. Извольте уладить спор раз и навсегда.

Харди и Гроут надолго умолкли.

– Что ж, Гроут, – нарушил молчание Харди, – начнем, благословясь?

– Сачок потребуется, – откликнулся Гроут.

– Сачок и банка, – со вздохом добавил Харди. – И думаю, за дело нам лучше взяться как можно скорее.

Проектом «Лягушачья Камера», как ее окрестили университетские остряки, оказалась весьма масштабным. Университет выделил экспериментаторам бо́льшую часть подвала, и Гроут с Харди тут же взялись за дело, принялись таскать вниз материалы и радиодетали. Вскоре в университете не осталось ни единой живой души, не слыхавшей об их предприятии. Большинство корифеев точных наук, приняв сторону Харди, образовали «Клуб Поражения» и лягушачьи силы не ставили ни во что. На гуманитарных факультетах кое-кто агитировал за учреждение «Клуба Победы», но из этой затеи так ничего и не вышло.

Тем временем Гроут с Харди готовились к эксперименту не покладая рук. Чем ближе двухнедельный срок подходил к концу, тем чаще они отсутствовали на лекциях, зато Камера неуклонно росла, совершенствовалась, все больше и больше напоминая изрядный отрезок дренажной трубы, протянутой вдоль подвала. Один ее конец исчезал в лабиринте радиоламп и проводки, а в другом был устроен люк.

Однажды спустившись в подвал, Гроут застиг возле трубы Харди, заглядывающего внутрь.

– Послушайте, – напомнил он, – мы ведь договорились поодиночке ничего здесь не трогать.

– Я всего-навсего заглянул туда. Темно там, однако ж, – с улыбкой ответил Харди. – Надеюсь, лягушка хоть что-нибудь да разглядит.

– Ну, заблудиться там в любом случае негде.

Харди раскурил трубку.

– Как вы считаете, не пора ли запустить туда пробную лягушку? Мне уже не терпится посмотреть, что из этого выйдет.

– Не рановато ли? – возразил Гроут, в тревоге глядя, как Харди озирается в поисках банки. – Может, повременим чуточку?

– Ага, боитесь правде в глаза взглянуть? Так, помогите-ка…

Внезапно дверь в подвал скрипнула. Оба подняли взгляды. Остановившийся за порогом Питнер с любопытством оглядел массивную, продолговатую трубу Лягушачьей Камеры.

– Что вам угодно? – сухо осведомился Харди. – Мы крайне заняты.

– Пробовать собираетесь? – догадался Питнер и переступил порог. – А для чего все эти реле и катушки?

– Все очень просто, – просияв, отвечал Гроут. – Конструкцию разработал я лично. Вот с этого конца…

– Лучше я ему покажу, – перебил его Харди. – Вы молодого человека только с толку собьете. Да, мы собираемся запустить в установку первую из подопытных лягушек. Если угодно, мальчик мой, можете остаться и посмотреть.

С этими словами он откупорил банку и вынул из нее мокрую, скользкую лягушку.

– Как видите, эта огромная труба снабжена входом и выходом. Лягушка помещается внутрь со стороны входа. Смотрите в трубу, молодой человек. Поехали!

Питнер уставился в трубу сквозь открытый проем люка. За проемом тянулся вдаль непроглядно-темный туннель.

– А что это за черточки?

– Измерительные линии. Отрезки волноводов. Гроут, включайте питание.