Вторая модель

Молодой человек принес ему чашку. Посетителей в закусочной было немного. О стекло витрины с жужжанием билась парочка мух. Снаружи, за окном, степенно шли по домам фермеры и домохозяйки с покупками.

– Скажите, – заговорил Дженнингс, помешав кофе, – где здесь у вас можно работу найти? Вы чего-нибудь такого не знаете?

Молодой человек, вернувшись к нему, облокотился о стойку.

– Смотря какую работу.

– С электротехникой. Я по профессии электромеханик. Телевизоры, ракетопланы, компьютеры – в таком роде.

– А отчего бы вам не попытать счастья в крупных промышленных центрах? В Детройте, в Чикаго, в Нью-Йорке?

Дженнингс покачал головой.

– Терпеть не могу больших городов. Всю жизнь. Можно сказать, с детства.

Молодой человек рассмеялся.

– Да здесь куча народу была бы рада поработать в Детройте! Стало быть, вы – электромеханик?

– Точно. Есть здесь поблизости какие-нибудь заводы? Заводы, фабрики, ремонтные мастерские?

– Поблизости? Вроде бы нет.

Молодой человек отошел обслужить вошедших в закусочную посетителей. Дженнингс отхлебнул кофе. Уж не ошибся ли он? Может, нужно вернуться назад, а о Стюартвилле, штат Айова, забыть? Может, он просчитался с догадками насчет корешка от билета? Однако корешок что-то да значит, или его рассуждения неверны от начала и до конца. Впрочем, об этом раздумывать было слегка поздновато.

Вскоре молодой человек в белом фартуке вернулся к нему.

– А хоть какую-нибудь работу я здесь найти смогу? – спросил его Дженнингс. – Так, на плаву продержаться, подзаработать немного.

– На фермах работы всегда полно.

– М-м… а как насчет магазинов, торгующих отремонтированной подержанной техникой? Авторемонт, телерадио…

– Дальше по улице есть мастерская. Телевизоры чинят. Может, вам там повезет, попробуйте. А на фермах сейчас платят очень неплохо. Мужских рук не хватает, большинство парней на военной службе… Не хотите сено в стога покидать?

Дженнингс, расхохотавшись, расплатился за кофе.

– Спасибо. Не особенно.

– Изредка, время от времени, кое-кто уезжает на заработки чуть дальше по шоссе. Там какое-то правительственное предприятие.

Дженнингс, кивнув, толкнул створки двери и вышел наружу, на раскаленный солнцем тротуар. Какое-то время он просто брел, куда ноги несут, обдумывая, то так, то эдак вертя в голове все тот же расплывчатый план. План складывался неплохой, обещал разом решить все проблемы до единой. Однако сейчас успех его зависел от одной-единственной вещи: удастся ли Дженнингсу отыскать «Ретрик Констракшн». Подсказка если и имелась, то только одна: скомканный, смятый корешок от билета в кармане, плюс, разумеется, вера в себя самого, в Дженнингса из позабытого прошлого.

Правительственное предприятие… Замедлив шаг, Дженнингс огляделся вокруг. По ту сторону улицы обнаружилась стоянка такси. Пара кебби, сидя в машинах, лениво покуривали и читали газеты. Что ж, попробовать стоило. Больше ничего дельного в голову не приходило. От посторонних Ретрик наверняка маскируется, а если выдать компанию за правительственное предприятие, лишних вопросов не возникнет ни у кого. Секретных проектов у правительства столько, что все к ним давно привыкли.

– Мистер, – заговорил Дженнингс, подойдя к ближайшему кебу, – не могли бы вы мне кое-что подсказать?

Кэбби поднял взгляд.

– Что вам нужно?

– Я слышал, здесь работу можно найти. На правительственном предприятии. Правду люди сказали?

Кебби, смерив его испытующим взглядом, неторопливо кивнул.

– Что у них там за работа?

– Не знаю.

– А где они людей нанимают?

– Не знаю, – проворчал кебби и снова уткнулся в газету.

– Спасибо.

Отвернувшись, Дженнингс двинулся прочь.

– Вообще-то не нанимают они никого. Разве что так, изредка, да и то понемногу. Если работу ищете, попробуйте лучше еще где-нибудь.

– Понятно.

Второй кебби тоже высунулся из кабины.

– Им, приятель, поденщики обычно не требуются. Пара-другая, и все. И еще они там разборчивы крайне. И внутрь почти никого не пускают. Видно, военное что-то.

Дженнингс сразу же навострил уши.

– Секретное?

– Бывает, приезжают от них в город, набирают бригаду на стройку – не больше, чем грузовик увезет. И все. И берут далеко не каждого.

Дженнингс шагнул назад, к кебби.

– Настолько серьезно у них?

– Серьезнее не бывает. Развернулись они там – о-го-го. Стальная ограда, под напряжением, охрана кругом. Работа идет день и ночь. Но внутрь никому ходу нет. Находится все это на вершине холма – там, за старым шоссе на Хендерсон, от нас около двух с половиной миль. Однако внутрь кого попало не пустят: свои у них все помечены, – пояснил кебби, ткнув пальцем в собственный бицепс чуть выше локтя. – Кого примут, тем знак особый дают, понимаете ли.

Дженнингс в недоумении поднял брови. Тогда кебби чиркнул ногтем поперек бицепса, и тут Дженнингсу все сделалось ясно. Волна облегчения накрыла его с головой.

– Еще бы, – подтвердил он. – Еще бы не понимать. По-моему, я знаю, о чем вы.

Сунув руку в карман, он отыскал четыре оставшиеся вещицы, бережно развернул полоску зеленой ткани и поднял ее повыше.

– Вот такой знак, верно?

Кебби уставились на зеленую ленточку во все глаза.