Вторая попытка

– Это значит, что жизнь человека стала бы невыносима, если бы он знал, что с ним должно приключиться. Неведенье – условие, необходимое для человеческого счастья.

– Кто это сказал? Толстой? – потребовала немедленной атрибуции учительница младших классов.

– Какая разница – кто, Амалия Михайловна? Толстой, Томас Стерн, Анатоль Франс, Брийа-Саварен – кто угодно! Главное – суть сказанного, а не авторство…

– Н-да, дилемма, – согласился Грант. Но – с говорками:

– И все же хотя бы слегка намекнуть, чего нам следует опасаться, ты мог бы. Вряд ли мы бы стали от этого несчастнее, чем есть…

– Ох и хитрюля ты, Грант! Косвенным образом выведать свое будущее норовишь? Не дрейфь, братишка, ни на что мне тебе намекать не надо. Всё у тебя будет тип-топ…

– Աստվածը ձայնտ լսի…[382] – изрек Грант формулу окольного заклинания судьбы.

– И мне не надо? – подалась вперед Амалия Михайловна.

– И вам…

Девушка, конечно, просияла довольной улыбкой. Но сделала это как-то машинально и вскользь. Видно было, что она изрядно напрягает голову, пытаясь то ли что-то сформулировать, то ли нечто постичь.

– Знаешь, а ведь это никакое не доказательство того, что ты ясновидящий или что гость из будущего. Так каждый может заявить – у тебя всё будет хорошо, – пойди проверь, если нет ничего конкретного…

– А как же новости? – не согласился с училкой Грант.

– А что новости? Что новости? С его интеллектом предугадать такой пустяк, как авиакатастрофа, тем более турецкого самолета – не проблема!.. К тому же он наверняка «Голос Америки» слушает, а по нему могли сказать об этом и раньше, чем по «Маяку»…

– Спасибо за комплимент в адрес моего интеллекта, Лика. К сожалению, вернуть вам той же монетой не могу. Разница во времени между Москвой и Вашингтоном составляет 8 часов. Сейчас у них глубокая ночь со 2-го на 3-е марта… Впрочем, с моей стороны было бы крайне жестоко оставить вас в совершенном неведении относительно ваших перспектив. Каждому по одному намеку и больше никаких вопросов относительно вашего будущего. Согласны? Ну вот и ладушки, что согласны! Итак, вы, Лика, можете полностью положиться в деле своего замужества на своего отца. Он выдаст вас за достойного человека: хорошего мужа и прекрасного отца ваших троих детей… А тебе, Грант, я бы настоятельно посоветовал не бросать сцену, продолжать свои актерские экзерсисы и штудии…

Настойчивый звонок телефона прервал пророчества на самом интригующем месте.

– Алло? – сказала трубка севшим от волнения голосом одного из аудиальных соглядатаев Дидро. – Вов? А когда я капитана получу? Может подскажешь? А то так надоело попусту ждать, не поверишь! А зная точную дату, можно и не нервничать, спокойненько себе дни в календаре вычеркивать…

– Ну это проще простого, старлей! Ведь гибель трех с половиною сотен людей в авиакатастрофе вполне сопоставима по историческим масштабам с получением гэбэшным топтуном очередного офицерского звания. Запоминай: капитаном ты станешь 21-го октября сего года. Не забудь пригласить меня на крещение твоих новых звёздочек в водке…

– Конечно… Обязательно… Спасибо… – пробормотал в ответ соглядатай в великой задумчивости и положил трубку.

То же самое попытался сделать со своей трубкой Брамфатуров. Тщетно. Не успела она коснуться рычагов отбоя, как аппарат вновь разразился истошным растрезвоном. Сразу понятно, что не абы кто, а чекисты тебя беспокоят…

– Послушайте, господа агенты и товарищи сотрудники, – с видимым раздражением отозвался Владимир, – давайте не по одному, давайте всем кагалом меня дергать. Пришлите ваши списки и даю слово, – я вам письменно отвечу, подробно распишу, кто, когда и какого конкретно звания, поощрения или нарекания от начальства удостоится…

– Да нет, Шустрик, я не о том. Я уже получил капитана месяц назад…

– Поздравляю!

– Спасибо. Но я все равно о другом. Я о времени. Ты на часы смотришь? Уже начало второго…

– А вот вы о чем! – ухмыльнулся Брамфатуров. – Каюсь, упустил из виду. Был занят всякой фигней… Только сегодня у нас будет не обычный концерт по заявкам, а специфический. То есть я сам себе буду делать заявки, и сам буду их выполнять. Итак первым номером у нас сегодня песня в тему: о капитане, который никогда не будет майором. Автор назвал ее «Случаем в ресторане»…

Брамфи положил трубку, взял гитару, уселся в кресло, побренчал, настраивая инструмент, и даже запел было, с удовольствием переводя свой повеселевший взгляд с одного удивленного лица на другое – тоже удивленное, но – личико, однако не тут-то было.

– Алло? – сказал телефонный аппарат напрямую, не прибегая к таким ненужным мелочам проводной связи, как звонок и поднимание трубки с рычагов. – Володь, может, ну его на фиг – этот «Случай в ресторане»? С кем не бывает?.. Может, лучше про штрафные батальоны, а?