Вторая рота

После этих слов она стала наклоняться всѐ ниже и ниже,

подминая под себя растерянного лейтенанта. Их губы были готовы

слиться в поцелуе, когда Смальков стал извиваться и попытался что-то

сказать. Эвелина поняла его.

– Дверь?. Я щас закрою… – Возбуждѐнно дыша, она щѐлкнула

замком и вернулась обратно.

На этот раз инициативу в свои руки взял сам Смальков. Он крепко

обнял Эвелину, которая в его руках стала податливой, как пластилин.

Лейтенант осыпал еѐ поцелуями, руки буфетчицы уже потянулись к

застѐжкам халата, когда неожиданный скрип за спиной заставил их

вздрогнуть от неожиданности и прервать процесс страсти.

В дверях подсобки, разинув рот, стоял младший сержант Гунько.

– Извините, – промямлил он. – У вас закрыто было, я через

подсобку зашѐл…

Смальков, покраснев как варѐный рак, зашипел что-то бешеное.

Эвелина тут же перевела:

– Пошѐл вон отсюда!

– Есть, товарищ лейтенант!

После этого дверь подсобки тоже была закрыта…

155

Перед тем как отправиться домой, Шматко решил зайти в

казарму – проконтролировать ситуацию.

В курилке он заметил Соколова, который понуро сидел на

скамейке и сосредоточенно курил.

– Слышь, Соколов… я, короче, так решил, – бодро сказал

прапорщик. – Возьму тридцать бутылок. Просто сам посуди: женщинам

шампанское ещѐ нужно купить… Ну и коньяка сколько-нибудь…

Всѐ-таки ж не хухры-мухры… сам командир части присутствовать будет!

Соколов молча кивнул в ответ.

– Ты лекарства в городе купил? – озабоченно спросил Шматко.

– Нет… И не куплю, – еле слышно ответил Сокол.

– А что так? – удивился прапорщик. – Слушай, если денег не

хватает, ты скажи. Мы ротой скинемся… это ж такое дело…

– Спасибо, товарищ старшина… Деньги ни при чѐм…

– А что тогда?

– Эти таблетки только на Западе делают, – сокрушѐнно объяснил

каптѐр. – А у нас пока не лицензированы… И ещѐ не скоро появятся… Ну,

по крайней мере, не так скоро, как надо…

Шматко, не зная, чем крыть эти аргументы, хмыкнул и

сосредоточенно почесал затылок. Проблема действительно была

непростой.

– Соколов… ты ж это… раньше не курил вроде… – заметил

прапорщик.

– Ага, – согласился боец, глубоко затягиваясь и выпуская клуб

вонючего дыма.

– Ладно… слушай, дай мне сигарету.

Шматко присел рядом и выудил из пачки, протянутой

Соколовым, сигарету. Понюхав еѐ, прапорщик нахмурился.

– Слушай, ты если травишься, – назидательно сказал он, – то хоть

нормальные кури, чем эту гадость без фильтра.

156

Шматко достал свои сигареты и протянул их бойцу. Соколов

отказался. Он погасил свой окурок, поднялся со скамейки и выбросил

«бычок» в урну.

Соколу было совсем плохо, и Шматко понимал его. Он подошѐл

к бойцу и положил ему на плечо свою тяжѐлую руку. В свете фонаря

Шматко увидел, что в глазах солдата поблѐскивают слѐзы.

– Знаете… – дрожащим голосом заговорил Соколов, – в детстве

думал, вырасту – никому своих родителей в обиду не дам… Буду

защищать… помогать им… А тут… тут вообще ничего сделать нельзя…

– Ты это, Соколов… ты не вешай нос… – сурово сказал прапорщик,

сжимая плечо бойца. – Безвыходных ситуаций не бывает… Попробуем

что-нибудь сделать… Как там твоѐ лекарство называется?.

– «Правалекс»… Праваприла тиазид… – чѐтко проговорил Соколов

вызубренные наизусть слова.

– Ишь ты, хрен выговоришь, – сказал прапорщик. – Пошли-ка

лучше в каптѐрку – ты мне на бумажку запишешь.

Так они и сделали.

На следующий день Шматко, отпросившись у Зубова, нагрянул с

визитом в женскую консультацию, где главным врачом работал его

одноклассник и давнишний приятель Шурка Павлович.

Теперь, конечно, Шуркой этого худощавого мужчину с высоким

лбом и умными глазами никто не называл, но, тем не менее, старая

дружба между врачом и прапорщиком была крепкой, как и в прежние

времена.

Шматко пришѐл к другу не с пустыми руками – захватил с собой

бутылочку коньяку. Павлович не возражал. Он закрыл свой кабинет

изнутри, и старые приятели принялись уничтожать крепкий

алкогольный напиток.

– …У Косолапова, кстати, месяц назад сын родился! – сказал

Павлович после третьей рюмашки. – Так что из нашего класса я только

у тебя роды не принимал!

157

– Ничего… – успокоил его прапорщик. – Скоро примешь!

– Серьѐзно?! – искренне обрадовался Шурка. – Уау! За это надо!

Врач взял бутылку и начислил по рюмкам очередную дозу.

– Кто она? – спросил он Шматко.

– А ты, Санѐк, на свадьбу приходи, посмотришь, – сказал Шматко.

– Так ты, значит, пришѐл невесту на учѐт поставить? –

предположил Павлович. – Какой месяц?

– Не, это не сейчас… Я вообще по другому вопросу… – хмыкнул

прапорщик и взялся за рюмку. – Мне… лекарство одно достать надо…

Вот, прочитай.

Павлович прочитал записку, написанную Соколовым, и

озадаченно нахмурился.

– Хм… Где ж это ты такое выкопал?

– Понимаешь, у одного друга близкого… – горячо стал объяснять

врачу Шматко, – с матерью совсем плохо… И вот…

– Да я понимаю, – сухо кивнул Павлович.