Второе начало волшебства

Потоки песни, исходящие от меня, от девушек, от автора песни окружили Черта. Тот зажал уши, и что-то кричал и мотал своей страшной мордой из стороны в сторону. К своему удивлению, я совсем не слышал его криков. Я слышал только шум леса, лай собак и саму песню, разливающуюся в округе. Лесовик с Панкратом переглянулись, Панкрат кинулся к своему мечу, а Лесовик — к Черту, заломив тому лапы за спину и пнув ногой под чашечки задних лап. Тот пытался сопротивляться, но песня отнимала у него все силы. Панкрат наконец-то схватил меч и, ровно в тот момент, когда закончился последний куплет, вонзил его прямо промеж рогов Черта. Тварь истошно взвыла, дёргаясь в конвульсиях и пытаясь достать хоть кого-нибудь напоследок, но Лесовик крепко держал его в своих руках. Наконец, Чёрт дёрнулся в последний раз, а затем обмяк и начал превращаться в пепел. Спустя пару мгновений, от него совсем ничего не осталось. И вместе с ним ушло и гнетущее ощущение чьего-то присутствия, словно злые духи не решились сражаться дальше без своего предводителя.

Панкрат глянул в мою сторону.

— Большой нос: чёрт семерым нёс — одному уступил.

Лесовик и древесницы тоже смотрели задумчиво в мою сторону и улыбались. Мне даже стало как-то не по себе.

Панкрат огляделся по сторонам, качая головой.

— Мы справились, но какой ценой. Есть кто живой?

Из кустов начали выбираться покалеченные бойцы. Кто-то держался за сломанную руку, кого-то вытаскивали друзья. Среди живности, остались только пара волков и одна рысь. Лесовик низко им поклонился. Я повторил за ним.

— Спасибо вам всем. Без вас я бы никогда не прорвал его.

Древесницы переглянулись. Зарина обратилась ко мне.

— Иван, это не только тебе нужно было. То, что там сейчас творит Настасья касается нас всех. Вот только сил у нас не осталось вовсе. Панкрату нужно своим помочь, живых и погибших до деревни дотащить, Лесовику и нам — друзей наших лесных отблагодарить и силы восстановить. Да и ты сам видел, что эта тварь с Лешим сотворила. Еле на ногах стоит. Не сможем мы прямо сейчас с тёмным справиться.

Леший хотел было что-то возразить, но передумал. Зарина виновато глянула на меня. Панкрат тоже подошёл ко мне.

— Ванька, ты молодчина. Но права Дарина.

Я машинально его поправил.

— Зарина.

Тот пожал плечами.

— Пусть будет Зарина. Не помощники мы тебе сейчас. О своих позаботиться надо. Не лезь туда без нас. Часов через пять я у тебя буду. Не геройствуй, подожди немного. Нет сил сейчас ни у кого, ты уж прости. Мы не знаем, чего ещё Настасья выдумала. Подготовиться надо.

Я покачал головой.

— Панкрат, не зря Настасья барьер такой поставила именно сегодня. Он же сил высосал столько, что на другой такой у неё никогда не хватит. Значит сегодня всё случится, если не прямо сейчас это происходит. Не могу я ждать.

Панкрат кивнул.

— Ох, Ванька. Клинок мой не забудь. Понадобится он тебе.

— Спасибо.

Древесницы подошли ко мне вдвоём и вновь заговорили хором, протягивая какую-то лёгкую ткань.

— Возьми и от нас в дар вот эту накидку. Она от чар вредных защищает. Не от всех и не полностью. И свои заговоры проще будет творить. Накинь просто сверху на себя.

Я накинул тонкую ткань на плечи, и та словно слилась с моей курткой, добавив ей причудливый узор в виде молний, расходящихся от рукавов и ворота.

Глава двадцать восьмая Ритуал

Около ворот я пробыл ещё минут десять, прощаясь с друзьями. Прямо перед уходом, ко мне подошёл Леший и задумчиво посмотрел в сторону школы.

— Я долго думал о дарах, что получил ты впопыхах…

— Ты про стрелку, флейту и кресало? Да, стрелка и флейта мне уже помогли так, что я бы никак не справился. Вот только кресало разгадать не смог.

Лесовик кивнул.

— Того себя я не пойму, не объяснился почему. Ведь было время объяснить, ведь было, что греха таить.

— Я тоже поначалу не мог понять, почему ты мне не объяснил, как этим всем пользоваться. Но, может быть, мне обязательно этот путь самому пройти надо было? Может быть, без этого, не получилось бы ничего? Это как с работой, которую на дом дают после занятий. Преподаватели же нам только базу объясняют, на занятиях у тебя в одно ухо залетит, из другого вылетит. Вот пока ты сам не сядешь дома за задания, пока сам всё не пройдёшь заново, пока сам всё не изучишь и не обмозгуешь — никак материал не усвоишь правильно, ничего в голове не задержится. Вот и тут также. Расскажи ты мне тогда всё, я бы может, никогда и не научился на флейте играть, дул бы в неё, чудес ожидая, да и стрелкой бы пользовался где ни попадя.

Лесовик посмотрел на меня, и в его взгляде промелькнуло что-то такое, от чего мне захотелось расправить плечи и щёки надуть для важности. Но потом Лесовик отвернулся, и, как обычно, ни слова не сказав, молча растворился в чаще леса.

— И тебе пока.

Ещё немного постояв, я направился к академии. Почему-то, я совсем не сомневался, что Настасья всех собрала на площади. Именно туда я и направился. Я прошёл ворота, затем посадки Петра Львовича, мастерскую Ярополка, около которой страшно захотелось остановиться и заглянуть, но я продолжил двигаться к площади.