Второй контакт (Колонизация — 1)

Автобус остановился перед скамейкой запасных. Ауэрбах пожалел, что сел, потому что это означало, что ему снова пришлось встать. Перенеся большую часть своего веса на трость, он справился. Он преодолел пару ступенек до кассы оплаты проезда, произнося за каждую всего пару ругательных слов. Он бросил в кассу десятицентовик и продолжал стоять недалеко от двери.

Люди проталкивались мимо него, входя и выходя. Он покосился на пару проходивших мимо симпатичных девушек; одежда, которую носили женщины в эти дни, открывала много плоти для похотливых взглядов. Но когда в автобус сел голый по пояс подросток с бритой головой и разрисованной грудью, имитирующей ранг Ящерицы, Рэнс сделал все, что мог, чтобы не сломать свою трость о блестящую пустую голову панка.

Это враг! ему хотелось закричать. Это не принесло бы никакой пользы. Он пробовал это несколько раз и видел столько же. Для детей, которые не помнили войну, ящерицы были таким же постоянным атрибутом, как и люди, и они часто казались намного интереснее.

Его остановка произошла всего через пару кварталов. Дверь открылась с шипением сжатого воздуха. Водитель, который возил Рэнса пару раз в неделю, держал ее открытой, пока ему не удалось спуститься. “Спасибо”, - бросил он через плечо.

“В любое время, друг”, - ответил цветной мужчина. С очередным шипением дверь закрылась. Автобус с ревом умчался, оставляя за собой облако ядовитых дизельных паров. Форт-Уэрт не был богатым городом. Там еще довольно долго не стали бы покупать автобусы, работающие на водороде, без запаха.

Ауэрбах не возражал против дизельных выхлопов. Это был человеческий запах, что означало, что он собирался одобрить его, пока не будет вынужден поступить иначе. Он двигался быстрее черепахи, но ненамного, пока не добрался до поста Американского легиона в середине квартала.

У "пост" тоже было не так много денег: не хватало на кондиционирование воздуха. Вентилятор перемешивал воздух, почти не охлаждая его. За столом, полным мужчин с покерными фишками перед ними, Рэнсу помахали, когда он вошел внутрь. “Всегда найдется место еще для одного”, - сказал ему Чарли Торнтон. “Ваши деньги расходуются так же хорошо, как и у кого-либо другого”.

“Чертовски много ты знаешь об этом, Чарли”, - сказал Ауэрбах, вытаскивая бумажник из заднего кармана, чтобы купить себе вход в игру. “Я выигрываю у вас деньги, а не наоборот”.

“Парень бредит”, - заявил Торнтон под всеобщий смех. Его седые усы свидетельствовали о том, что он был ветераном Первой мировой войны, когда люди в последний раз имели возможность побыть наедине друг с другом. В то время никто этого не знал, но флот завоевателей Ящеров направился к Земле всего через несколько лет после того, как закончилось то, что люди называли Войной за прекращение войны.

Ауэрбаху не нравилось думать о флотах Ящеров, направляющихся к Земле. Ему также не нравилось думать о том, который только что прибыл. Он изучил первую раздачу, которую ему раздали. Пять карт, возможно, никогда раньше не встречались. С отвращением он бросил их на стол. С еще большим отвращением он сказал: “Скоро мы будем по уши в ящерицах”.

“Это факт”, - сказал Пит Брэган, который сдал Рэнсу паршивую комбинацию. У Пита была повязка на левом глазу, и походка у него была еще забавнее, чем у Ауэрбаха. Он был внутри танка "Шерман", который имел несчастье столкнуться с одной из машин ’Ящеров" недалеко от Чикаго. При таких обстоятельствах ему повезло: он весь, кроме единственного глаза и последних нескольких дюймов правой ноги, вылез. “Чертовски стыдно, что ты спрашиваешь меня”.

Один за другим ветераны за столом кивнули. За исключением Торнтона, старожила, все они были людьми, которых Ящеры так или иначе уничтожили. У них не хватало кусков, чтобы создать довольно приличный мясной рынок. Майку Коэну, например, никогда не приходилось тасовать и сдавать, потому что он не мог работать только одной рукой. Ни у кого из них не было постоянной работы. Если бы у них была постоянная работа, они бы не играли в покер ранним утром во вторник.

После выпадения из другой раздачи Ауэрбах выиграл одну с тремя девятками, а затем, к своему отвращению, проиграл одну с тузом-стрит. Вместе с картами ходили военные истории. Рэнс уже говорил об этом раньше. Это не помешало ему рассказать им снова. Через некоторое время он проиграл еще один стрит. “Господи Иисусе, я собираюсь прекратить приходить сюда!” - воскликнул он, глядя на полный зал Пита Брэгана. “Моей пенсии недостаточно, чтобы позволить себе многое из этого”.

“Аминь”, - сказал Майк Коэн для всего мира, как будто он был христианином. “Это были приличные деньги, когда они это организовали, но с тех пор все не стало дешевле”.

Ворчание по поводу пенсии было таким же ритуалом, как обмен военными историями. Ауэрбах покачал головой, когда эта мысль пришла ему в голову. Истории о том, как свести концы с концами, были военными историями, историями о тихой войне, которая никогда не заканчивалась. Он сказал: “Им наплевать на нас. О, они говорят довольно мило, но в глубине души им просто все равно ”.