Второй потоп

– Но голова была самым ужасным предметом, который могла вообразить фантазия безумца. Там были два больших круглых выступающих глаза, окруженных тем, что, как я полагаю, должно было быть фосфоресцирующими органами, которые распространяли вокруг в воде зеленый свет, который был абсолютно ужасающим.

– Я отвернул прожектор, и глаза этого существа уставились прямо на нас ужасным, каменным взглядом, а затем эффект фосфоресценции, усиленный отсутствием более яркого света, стал еще более ужасным, чем раньше. Мы забыли об управлении, и у меня едва хватило смелости развернуть подводный аппарат и поспешить покинуть окрестности.

– Я не предполагал, – сказал Космо, – что существа такого размера могут жить в более глубоких частях моря.

– Я знаю, – ответил де Боушан, – что многие думали, что придонные существа, как правило, были небольшого размера, но они ничего об этом не знали. Что можно было узнать о тайнах жизни в океанских глубинах от маленьких существ, которых лишь только тралы поднимали на поверхность? Великие чудовища не могли быть захвачены таким образом. Но мы видели их – видели, как они захватили прекрасный, затонувший Париж, и мы знаем, что они собой представляют.

Зачарованные слушатели, столпившиеся вокруг, чтобы послушать рассказ де Боушама, содрогнулись в части рассказа, и некоторые женщины отвернулись с возгласами ужаса.

– Я вижу, что рисую свою картину в слишком пугающих красках, – сказал он, – и я воздержусь от рассказа о других обитателях бездны, которых мы обнаружили во владении тем, что я, как француз, должен назвать самую великолепную столицу, которая когда-либо видел мир.

– О, подумать только, что вся эта красота, все эти огромные дворцы, наполненные шедеврами искусства, все эти гордые архитектурные сооружения, вся эта сцена самой радостной жизни, которую когда-либо носила земля, теперь стала обиталищем ужасной фауны глубин, существ, которые никогда не видели солнца. которые никогда не чувствовали преобразующей силы эволюции, которая сделала лик земного шара таким великолепным; которые никогда не покидали своих ужасных мест обитания, пока этот ужасный потоп не распространил их власть по всей земле!

Наступил период глубокого молчания, в то время как лицо де Боушама судорожно подергивалось под влиянием эмоций, одного взгляда на которые было бы достаточно, чтобы убедить его слушателей в правдивости того, что он рассказывал. Наконец Космо Версаль, нарушив молчание, спросил:

– Вы нашли свой дом?

– Да. Он было там. Я обнаружил это. Я осветил его прожектором. Я смотрел в разбитые окна, пытаясь заглянуть сквозь водную среду, которая заполняла и затемняла интерьер. Крыша была разрушена, но стены остались целы. Я думал о счастливейших годах, которые я провел там, когда у меня была семья, и когда Париж был Эдемом, солнечным светом мира. И тогда я не захотел больше ничего видеть, и мы поднялись из гущи этого затонувшего города и устремились к дневному свету высоко вверху.

– Я думал рассказать вам, – продолжил он после паузы, – о состоянии, в котором мы нашли великие памятники города – Пантеон, все еще стоящий на холме с разрушенной крышей; Нотр-Дам – развалины, но башни все еще гордо стоят; о старом дворце Лувра, сквозь разрушенные крыши и стены которого мы мельком увидели сокровища, омытые водой внутри, но я чувствую, что у меня не хватает смелости продолжать. Я предполагал, что говорить об этих вещах будет облегчением, но я не нахожу это таковым.

– Значит, покинув Париж, вы не предприняли никаких других исследований? – сказал Космо.

– Нет. У меня не хватило духу на большее. Я увидел достаточно. И все же я не жалею, что пошел туда. Я никогда бы не успокоился, если бы не увидел мой прекрасный город еще раз, даже лежащего в его водном саване. Я любил ее живым, я видел его мертвым. С этим покончено. Что там еще, господин Версаль? – спросил он внезапно изменив тон. – Вы все это предсказали, и, возможно, вы знаете больше. Куда мы идем, чтобы умереть?

– Мы не умрем, – решительно ответил Космо Версаль. – Ковчег и ваш Жюль Верн спасут нас.

– С какой целью? – спросил француз, и все его оживление исчезло. – Может ли быть какое-то удовольствие в том, чтобы плыть по волнам или под ними, которые покрывают утерянный мир? Стоит ли короткое продление такой жизни усилий, чтобы за нее ухватиться?

– Да, – сказал Космо с еще большей энергией. – Мы все еще можем спасти человечество. Я выбрал большинство своих спутников в Ковчеге для этой цели. Мы можем не только спасти человеческую расу, но и вывести ее на более высокий уровень; мы можем применять принципы евгеники так, как они еще никогда не применялись. Вы, месье де Боушам, показали, что принадлежите к тому поколению, которое требуется для возрождения мира.

– Но где можно возродить мир? – спросил де Боушам с горьким смехом. – Не осталось ничего, кроме горных вершин.

– Даже они будут покрыты водой, – сказал Космо.

– Вы имеете в виду, что потоп еще не достиг своего апогея?