Второй потоп

– Господин Версаль, – ответил он, – я взял на себя смелость просмотреть запасы материалов, которые вы так мудро подготовили для возможного ремонта Ковчега и для использования после того, как Ковчег причалит, и я знаю, что среди них я смогу найти все, что мне понадобится. Вы сами знаете, насколько полно вы обеспечены инженерными инструментами и машинами всех видов. У вас на борту есть даже электролитейное производство. С помощью вашего механического гения и мастерства ваших помощников, а также моих собственных людей, которые привыкли работать с этим, у меня нет ни малейшего сомнения в том, что я смогу спроектировать и сконструировать водолазный колокол, достаточно большой, чтобы вместить полдюжины человек, и вполне способный проникать на любую глубину. Конечно, я не могу сделать его из левия, но у вас есть достаточный запас геркулесовой стали, прочность которой настолько велика, что стенки колокола могут выдерживать давление даже на глубине шести миль. Исходя из моих предыдущих экспериментов, я уверен, что погрузить, а затем поднять этот аппарат не составит труда. Необходимо только, чтобы средний удельный вес колокола был больше, чем у воды на данной глубине, и вы знаете, что еще в конце девятнадцатого века ваши соотечественники отправили зондирующую аппаратуру на глубину более шести миль в Тихом океане, недалеко от острова Гуам.

– Но воздух внутри колокола… – начал было Космо.

– Извините меня, – прервал де Боошам, – но этот воздух не должен находиться под большим давлением, чем на поверхности. Я буду знать, как обеспечить это. Вспомните Жюля Верна. Просто дайте мне карт-бланш в этом вопросе, предоставьте мне материалы для работы, предоставьте мне возможность воспользоваться вашими советами и помощью, когда они мне понадобятся, и я обещаю вам, что к тому времени, когда мы окажемся над Нью-Йорком, мы будем готовы к спуску.

Космо был глубоко впечатлен восторженной уверенностью француза в себе. Он очень восхищался конструктором Жюля Верна, и, кроме того, предложенное приключение было ему по душе. Поразмыслив некоторое время, он сердечно сказал:

– Хорошо, месье де Боушам, я даю свое согласие. Все, что вы пожелаете, будет в вашем распоряжении, и вы можете начать, как только захотите. Только пусть это останется в секрете между нами и рабочими, которые будут трудиться над этим. Если это обернется неудачей, не стоит, чтобы люди в Ковчеге узнали об этом. Я могу предоставить вам рабочую комнату на одной из нижних палуб, где никто не будет вмешиваться в ваши действия, и никакая информация о том, чем вы занимаетесь, не сможет просочиться.

– Это именно то, чего я хотел бы, – ответил де Боушам, радостно улыбаясь, – и я повторяю свое обещание, что вы не будете разочарованы.

Таким образом, без малейшего подозрения о том, что происходит, в умах любого человека в большой компании за пределами небольшой группы людей, которые действительно были заняты в работе, было начато строительство большого водолазного колокола де Боушама, и оно продвигалось со всей возможной скоростью, в соответствии с надлежащим выполнением работ. Тем временем Ковчег продолжал свой путь на запад.

Они плыли медленно, потому что спешить было некуда, и Ковчег теперь стал для его обитателей домом – их единственной опорой на всем земном шаре, да и та была всего лишь маленьким плавающим островком из плавучего металла. Они пересекли Памир и Гиндукуш, место, где Каспийское море было поглощено вселенским океаном, и пересекли Арарат, который три месяца назад подвергал их такой страшной опасности, но самая высокая вершина которого теперь лежала на двенадцать тысяч футов под их килем.

Наконец, после многих экскурсий на север и на юг, в безмятежную погоду, которая редко менялась с момента удаления туманности, они прибыли в место (или над ним), которое на протяжении веков служило полуденной отметкой на земном шаре.

Был полдень, когда капитан Армс, сделав свои наблюдения, сказал Космо и остальным на мостике:

– Полдень в Гринвиче и полдень на Ковчеге. Широта, пятьдесят один градус тридцать минут. Это подводит вас к месту настолько близко, насколько вы, вероятно, попадете в него. Прямо там, внизу, находится старая обсерватория, которая устанавливала хронометры мира и поддерживала часы в рабочем состоянии.

Король Ричард отвернулся, услышав слова капитана. Они принесли слишком яркую картину великой столицы, в шести милях под ногами, и слишком острые воспоминания о катастрофическом побеге королевской семьи из переполненного Лондона семь месяцев назад.

По подсчетам календаря, это было 15 сентября, более шестнадцати месяцев с тех пор, как Космо отправил свое первое предупреждение общественности, когда Ковчег пересек меридиан семидесяти четырех градусов западной долготы, примерно на сорок одном градусе северной широты, и искатели приключений знали, что Нью-Йорк когда-то был еще глубже под ними.