По всей видимости, дата 21 июля 1855 года относилась в цензурной рукописи лишь к тексту «От издателя», написанному рукой Н. П. Трушковского и содержавшему правку – в частности, к фразе: «может быть из этого именно очерка ~ Русская девица».
Главы второго тома «Мертвых душ», переписанные писарской рукой, имели каждая сигнатуру N 922/1854, указывавшую на то, что, в отличие от текста «От издателя» в Цензурном комитете они находились еще с 1854 года.
Пометы, которые цензор И. Бессомыкин делал на полях рукописи, были в основном четырех видов: отчеркивание карандашом вертикальной линией с пометой NB; отчеркивание двумя вертикальными линиями с пометой NB, просто NB и подчеркивание волнистой линией.
Ниже мы приводим список мест, показавшихся цензору сомнительными (текст их воспроизводится в оригинальной орфографии). По не совсем ясной причине, но для нас явно благоприятной, все смущавшие цензора места, тем не менее, вошли в издание 1855 года.
Глава I:
л. 8 об.: «…
», а вот я завтра к нему за недоимкой…» (л. 15: «Бессмысленно глупых гимнастических коверканий, которыя завели французы, у него не было, а на место их ручныя ремесла для занятий в саду, укрепляющия тело» (
л. 20: «ото всех сторон России наша пылкая молодежь ~ служить, выслуживаться или же просто схватывать вершки бесцветного» (
л. 22: «Федор Федорович Леницын, начальник одного из отделений, помещавшихся в великолепных залах, вдруг ему не понравился» (
л. 38 об.: «…Княжна Юзякина, отсталые фрейлины прежнего двора…» (
л. 39: «…
ко же…» (л. 46 об.: «Нигде ни бумажки, ни перышка, ни соринки. Самый воздух как-то облагородился. Утвердился приятный запах здорового, свежего мущины, который белья не занашивает, в баню ходит и вытирает себя мокрой губкой по воскресным дням. В переднем зале покушался было утвердиться на время запах служителя Петрушк
о Петрушка скоро перемещен был на кухню, как оно и следовало» (л. 48 об.: «полезно было даже и в
отношении» (л. 50 об.: «И не будучи в силах удержать справедливого негодованья, повторял он
решительная скотина!» (л. 57 об.: «Человек всегда плюется – он так уж создан. Да вы не отыщете теперь во всем свете такого, который бы не плевался» (
Глава II:
л. 63: «тех картинных Генералов, которыми так богат знаменитый 12‐й год. Генерал» (
л. 71: «Плечи, носившия некогда густые эполеты, тряслись, точно как бы носили и поныне густые эполеты» (
л. 71 об.: «…хотя плечи и не тряслись, потому что не носили густых эполет» (
л. 71 об.: «– Обокрадет, обворует казну, да еще каналья наград просит. Нельзя, говорит, без поощрения, трудился… Ха, ха, ха, ха!“» (
лл. 72–74: «Был управитель, Ваше Превосходительство, из Немцев ~ Нет.
л. 76: «Любят, любят, точно любят поощренье, продолжал Генерал. Погладь, погладь его! а вот без поощренья так и красть не станет… ха, ха, ха!» (
Глава III:
л. 81: Если Полковник Кашкарев точно сумасшедший (
л. 84 об.: «…(держа одну руку над глазами козырьком в защиту от солнца), другую же пониже на манер Венеры Медицейской» (
л. 89: «Именьице порядочное. Поглядишь – и мужикам хорошо, и им недурно. А как просветятся там у ресторанов да по театрам, всё пойдет к чорту» (
л. 93 об.: «Он был добряк. Но уж Русской человек как-то без прянаго слова не может обойтись. Оно ему нужно, как рюмка водки для сваренья в желудке. Что ж делать? такая натура: ничего преснаго она не любит» (
л. 94: «„Что ж за число два? Бог любит троицу“. Съедал гость…» (
л. 106: «даже крестьянская свинья глядела дворянином» (