Вторые шансы не бесконечны (СИ)

Он видит, как Баки касается его, мягко целует и бережно укладывает на спину. Диванная подушка неприятно упирается ему в бок, но до этого и дела нет. Парень касается его колена, ведет вверх до бедра, но прикосновение почти тут же исчезает. Он не хочет торопиться, целует его мягко, исступленно, гладит по плечу и просто… Просто…

Стив не понимает как оказывается на полу. Чайник все также стоит там, на столешнице, и обе чашки рядом с ним, но… Он подтягивает колени к груди и не может закрыть мутные, слезящиеся глаза. Кажется, закрой он их снова и сердце разорвется от того, как больно. От того, как горько.

Дышится легко, но до этого уже и дела нет. На бледной коже стопы расплывается красное пятнышко лёгкого ожога.

На улице воем и рыданием разрывается сигнализация какого-то автомобиля. Снова. Голые бедра холодит воздух, февральский и нагло лезущий в комнату сквозь открытую форточку.

Меньше чем через неделю весна. Потом три месяца и лето.

Баки закончит школу. Баки уедет. Увезет с собой и растоптанные чувства, и обиду, и… И все.

Если Стив не успеет исправить то, что сделал, Барнс просто уедет и на этом их дружба окончательно закончится. В прошлый раз, чтобы хоть как-то все наладить ему потребовался почти год. Даже чуть больше.

Если честно, тогда обстоятельства сложились так, что все «наладилось».

Утерев глаза, мальчишка сдвигается и забивается в угол между кухонным шкафчиком и стеной, что под окном. Чай забыт, все, о чем он может думать, это Баки.

Джеймс Бьюкенен Барнс.

Джеймс Бьюкенен Барнс.

Джеймс Бьюкенен…

— Хей, Бакс, ты знаешь ведь все это было не правильно с самого начала… Мы, как какие-то дурацкие герои дурацкого клише. Почему ты никогда не говорил мне, что тебе нравятся парни?.. Почему не попытался обсудить это?.. Возможно, все было бы иначе, ты понимаешь… Если бы тогда, полтора года назад, я уже знал, то… Все было бы иначе… Возможно. Я так думаю, но… Я — эгоист. Ты прав. У меня просто никого нет и я, я просто не хочу потерять тебя. Я не хочу остаться один, потому что тогда я… Я лишусь чего-то слишком важного, знаешь. И я готов попробовать, я готов справиться со своим страхом, но… Ты простишь меня? Сможешь ли ты простить меня? Я виноват, но я… Я правда никогда не хотел говорить такого. И я не считал… Я не считаю тебя…таким, слышишь… Я просто хочу, чтобы ты вернулся и… Я просто хочу, чтобы это дерьмо между нами закончилось. Я очень скучаю по тебе, Бакс.

Он добирается до телефона ползком, на карачках, а затем возвращается назад. Вжимается в уголок, строчит сообщение, почти не разбирая клавиатуры из-за слез. В итоге выходит много.

Слишком много и слишком откровенно.

Он не перечитывает.

Он отправляет раньше, чем успевает задуматься или засомневаться.

«На вашем счету недостаточно средств. Сообщение не может быть отправлено, но абонент получит уведомление о том, что вы пытались ему написать. С уважением, ваш оператор.»

Он бьет затылком о стену долго и сильно. Через пару ударов выдыхается. Комната не просто расплылась, теперь она скачет перед его глазами и будто бы смеется над ним.

Когда он вырубается прямо там, на полу, в одной лишь футболке и нижнем белье. Пальцы окаменели, больно сжимают корпус телефона и будто бы никогда в жизни не разожмутся.

Спустя несколько часов он приходит в себя на своей постели, укрытый одеялом, что подоткнуто сзади и спереди. Телефон рядом.

Стив берет его в руки. Молча открывает сообщения.

В черновиках, в папке неотправленных, пусто. Будто бы там ничего и не было.

Все, что он может, зажать рот ладонью и свернуться маленьким клубочком, накрывшись одеялом с головой.

Кажется, будто бы больнее быть уже не может.

~•~

Баки игнорирует его. Игнорирует его полностью, от самой макушки и до макушки его чертовой тени.

Полностью.

Стив пытается поговорить с ним на следующий день вечером. Стив пытается поговорить с ним еще через день за завтраком.

Стив просто разваливается на куски.

Баки больше не будит его, больше не болтает с ним, больше не… Не обращает на него никакого внимания.

Баки игнорирует его.

С каждым днем на улице становится все теплее. На один-два градуса, но все же.

Весна вступает в свои права, он пытается не вступить в депрессию. После целой недели попыток дает себе передышку и на пару дней просто закапывается в учебниках. Почти не ест, зубрит чуть не до потери сознания, только вот…

Это не помогает. Совершенно.

Недели полторы спустя, подтянув лямку рюкзака, Стив идет в сторону спортивных мужских раздевалок. Уроки уже кончились, сегодня ему не нужно ни в библиотеку, ни на дом к своим «ученикам».

Сегодня в нем, наконец, достаточно храбрости, чтобы притиснуть Барнса к стене и добиться от него хоть одного слова. Или хотя бы попытаться сделать это.

В коридоре пусто. По крайней мере, ему так кажется. Замерев в паре шагов от двери, Стив чуть смущенно хмурится. Он не знает, нужно ли ему стучать или же просто заглянуть, спросить Барнса.

— Надо же, смотри-ка, кто тут у нас?.. — какой-то парень обнимает его за плечи, заставляя окаменеть, а затем заглядывает ему в глаза.