Вторжение

Лара падает, упирается ладонями в мокрую после дождя землю, пальцы впиваются в бархатистый мох. Гниющие листья тоже пахнут сладко, но горькие на вкус. Лара переворачивается на спину, тяжело дышит. Лес никогда не бывает по-настоящему тихим, но сейчас он молчит. Ветер беззвучно шевелит листья, тень птицы проносится, задевая ветку, но ни шелеста, ни птичьего голоса. Ларе кажется, что все правильно, так и должно быть. Кроны деревьев над ее головой не соприкасаются. Между ними отчетливо видны пробелы, такие каналы пустоты, которые изгибаются, очерчивая контуры. Папа рассказывал о таком, но Лара видит впервые. Застенчивость крон, так это называется. Похоже на карту безлюдного города, думает Лара. В просветах вспыхивают крошечные огоньки. Лара знает, что это не звезды, а свет зажигается в окнах небоскребов.

наташин день

В первую брачную ночь Игоря и Наташи между молодоженами легла Марина, поэтому, вместо того чтобы исполнить супружеский долг, они уснули. Хотя Марина догадывалась, что супружеский долг все-таки был исполнен пару часов назад, когда из туалета вышла Наташа, а за ней следом довольный Игорь. В том же туалете утром Наташа стояла на коленях, подмяв под себя свадебное платье, а Марина придерживала фату.

На полу, покрытом черным и белым кафелем, Наташа походила на шахматную королеву, свергнутую с пьедестала.

– У меня от волнения всегда так, – говорила она, но Марина знала, что не от волнения. Наташа не признавалась, что беременна. Марина выдвигала гипотезы. Первая: Наташа ждет от Марины шуточек про брак по залету – разумеется, не удержалась бы, но не при гостях, приличные же люди. Вторая: Наташа верит в сглаз – вероятно, но прицепи ты булавку к лифчику, в конце концов. Третья: Наташа думает, что Марина не одобряет секс до замужества, – ну, даже смешно.

Марина старалась. Платье из новой коллекции без скидки плюс подшить в ателье плюс туфли плюс билеты на самолет по цене крыла самолета. Подарочный конверт с двумя лебедями и пятью тысячами – Марина долго советовалась с мамой, сколько положить в конверт. Ранний рейс, и, не завтракая, сразу же крутить Наташины локоны на плойку, мазать икру на батон, держать фату, пока Наташа блюет. Худшее, пожалуй, – согласиться нацепить чудовищную красную ленточку с золотыми буквами «Дружка», которая совершенно не подходит к платью. Марина повторяет про себя как мантру: «Наташин день, Наташин день». Марина пьет дешевое «Российское», все еще не позавтракав. В загсе, когда тетка, будто шагнув в зал прямо из анекдота, объявляет Игоря и Наташу мужем и женой, Марина, как положено, утирает слезу, но не потому, что растрогана. Марина вспоминает, как они с Наташей нашли за гаражами котенка и вместе подхватили лишай.

Нет, чудовищная красная ленточка с золотыми буквами «Дружка» не самое худшее. Самое худшее – чудовищная красная ленточка с золотыми буквами «Дружок», вернее, ее носитель. Марина старается. Позирует для фотографа на фоне мемориальной стелы, танцует под Меладзе, участвует в конкурсе с надуванием шаров на коленях у пьяных мужчин и не делает ни единого замечания о запахе из дружкова рта. Даже когда этот рот оказывается в нескольких сантиметрах от ее собственного. Марина бывала на свадьбах и могла рассчитать точное время, когда дружок почувствует нужную степень опьянения, чтобы начать приставать к дружке. По традиции двое незнакомых людей обязаны опознать свою судьбу по чудовищным ленточкам, но Марина традиции не следует.

Наташа представляет Марину дальним родственникам – не подруга, а подруга из Москвы.

– Лучшая, – добавляет Марина.

– Ну «лучшая» – как-то по-детски, – улыбается Наташа.

Никто, слава богу, не спрашивает: «Ну как там в столице?» Утром, пока крутили локоны, Наташа проговорила: «У тебя, наверное, куча новых друзей», но Марина не успела ответить, потому что удачно прижгла палец плойкой.

Наташа просит уехать из ресторана пораньше, она, естественно, не пьет – подносит бокал к губам и только делает вид, что отпивает, – и ей скучно. Марина выстраивает гипотезы. Четвертая: Наташа беременна не от Игоря, Игорь ничего не знает, Наташа не верит, что Марина будет держать язык за зубами…

Втроем возвращаются в квартиру, Марина пытается найти по интернету гостиницу. Наташа и Игорь уговаривают ее остаться: ночь на дворе, куда ты пойдешь, тебя в таком виде не пустят. Брачная ночь? Ну подумаешь, брачная ночь. Не первый же раз, в самом-то деле, уже полгода вместе живем.

Игорь зовет Наташу в туалет, «по делу», и Марина прилагает усилие, чтобы не спросить, надо ли подержать фату.

Наташа стелет свежие простыни. Никому в голову не приходит пошутить про «тройничок», даже странно. Решают: Марина будет спать на кровати с Наташей, а Игорь ляжет рядом на матрасе.

Наташа засыпает в платье, разметав распустившиеся локоны по подушке. И надо было стоять утром два часа с плойкой? Марина смотрит на атласную ткань, что натянулась на пока незаметном животе. Под ней корчится в тепле жизнь, невинная, новая. Хочется со всей дури ударить в этот белый живот. Почему ты не сказала, Наташа?