Вурдлачка

– Слушая сюда, сопляк, – я подошла к нему вплотную и прошептала ему на ухо. – Пять лет меня насиловали. Пять лет надо мной ставили эксперименты в секретной лаборатории, – я услышала, как сердце Рико забилось быстрее, его зрачки расширились. – Я умоляла о смерти. Мне никто не помог. Из меня сделали чудовище, что я с трудом вернулас себе человеческий облик. И если им, – я кивнула в сторону улицы, намекая на чёрных магов, – станет известно об этом, то они придут, чтобы убить меня и заодно тебя. Закон един для всех. Все результаты экспериментов подлежат уничтожению.

Элрико повернул голову в сторону двери, ведшей в дом, словно беззвучно спрашивая о происхождении других домочадцев. Я кивнула, подтверждая, что и над ними ставили бесчеловечные опыты.

– Поэтому думай, что говоришь и делаешь, особенно когда общаешься со своим другом чёрным магом, – припечатала я его напоследок и отпустила.

Сын выглядел ошарашенным. Я не стала ждать, когда он придёт в себя от услышанного, и ушла в свои комнаты.

Грубо, жёстко – да, и этот разговор надо было провести ещё давно, но я всё откладывала, давая своему ребёнку насладиться беззаботным детством. Однако его поведение говорило, что он уже вырос.

С одной стороны, не надо было говорить мягче, но с другой стороны, жизнь никогда не будет баловать тебя только мёдом. Некоторых она вообще не балует. Так что можно сказать, что Элрико познакомился с неприглядной стороной взрослой жизни.

Ранним утром перед дверью дома из портала появилась огромная корзина с мориями, мелкими цветочками сиреневого цвета. На языке цветов мории означали извинения. Даже без подписи было понятно от кого букет.

Домашние что-то ещё бурчали о моей чёрствости, но сын больше не комментировал моё поведение. Всё ещё находясь в задумчивости, он отправился после выходных на учёбу.

Каждое утро на пороге появлялись цветы. Первую неделю герцог Лёхенрольде «извинялся». На вторую «восхищался» моим профессионализмом. На третью открыто признал, что «испытывает симпатию». На четвёртую «вспоминаю наш поцелуй».

А я… Рука не поднималась выкинуть букеты. Уже к концу третьей недели дом напоминал оранжерею. Сам даритель не показывался на мои глаза. Элрико молча наблюдал за мной. Иногда в его взоре я читала неодобрение и осуждение, которое быстро сменялось сожалением.

Пятая неделя принесла сюрприз. Точнее его светлость собственной персоной.

Всё началось с того, что утром цветов не оказалось у дверей. Кухарка демонстративно за завтраком вздыхала и бурчала, что я упустила «такого мужика». Но я не обратила внимания на её стенания, однако огрочилась. Привыкла получать букеты. В тайне ото всех радовалась и ждала нового послания. С другой стороны, а чего я хотела? Сама же оттолкнула чёрного мага. Никто не будет долго ломиться в закрытую дверь. Всему есть предел.

Огорчения отошли на задний план из-за наплыва посетителей. Продавщца не справлялась сама, пришлось ей помогать. К тому же надо было выдавать заказы по рецептам. Их отдать могла только я.

Именно в это время герцог Атарант Лёхенрольде зашёл в мой магазин. Все знали внука королевы Скаршии, пусть и не наследующего трон, но личностью он был известной. Люди расступились, пропуская его к прилавку, за которым я стояла. В магазине воцарилась тишина. Я ничего хорошего от неё не ждала.

– Мне нужна ваша помощь, – он не стал ходить вокруг да около.

– Нет, – моментально ответила, возвращаясь к упаковке лекарства. Его запах дразнил моё обоняние.

– Вы же понимаете, что нужна ваша помощь в Дармине, – герцог был готов к моему отказу, поэтому подготовил убедительные аргументы. – У них эпидемия шпанры. Поэтому главный госпиталь запросил у вас большой объём обезболивающих. Дармин обратился к нам за помощью.

– Нет, – я была непреклонна в своём решении.

– Там же дети умирают от жуткой боли, – надавил он на больную мозоль.

Посетители прислушались к нашему разговору. Они охали, когда я твёрдо отказывала внуку регины Скаршии, чёрному магу и ректору Скаршианской академии магии. Признаться, мне было плевать на мнение других. Были только мои принципы, выработанные за годы жизни. И один из них – помогай нуждающимся. Особенно тем, кто беззащитен и не может постоять за себя.

Молчание затягивалось. В воздухе искрило напряжение. Люди затаили дыхание в ожидание моего ответа.

– Хорошо, – я понимала, что эпидемия ждать не будет. – Я помогу и совершенно бесплатно. Мне надо отдать несколько распоряжений. Через пять минут я вернусь, – и вышла из лавки.

Едва я оказалась в холле, повернула портальное кольцо на левой руке и очутилась на архипелаге, в своём рабочем кабинете на острове. В комнату тут же вбежал похудевший, вместе с этим и помолодевший Дайронд Резигард.

– Направь в Дармин вот эти ингредиенты, – протянула я ему список, написанный только что. – У них эпидемия шпанры. Мы поможем им бесплатно. Работникам заплатишь из казны.

– С каких пор мы занимаемся благотворительностью в подобных масштабах? – удивился друг.

– С сегодняшнего дня, – улыбнулась я ему.

– Деньги не проблема. Дармин… далековато, – почесал он затылок. – Мы быстро не управимся.