Читаем Введение в философию желания полностью

Потребность – выживание, желание – жизнь. Мы с удовольствием бы отказались от потребности, мы знаем их слишком хорошо, удовлетворение их привносит в нашу жизнь рутину. Потребность – достояние повседневности и заботы. Желание, напротив, содержит в себе нечто загадочное[52], оно привносит в жизнь обязательную для самого ее существования непредсказуемость. Желание празднично, оно таит в себе сюрприз и потому таинственно. Исполнение желания страшит, – это одна из причин, по которой герои «Пикника на обочине» братьев Стругацких, например, в самый последний момент отказываются от перспективы исполнения своих желаний.

Потребность «расчленяет» вещь на части, она не нуждается в целостности как таковой; потребности не нужно Имя. Желание, напротив, реагирует на Имя. Если кому-то нужны часы, ему все равно, какая это фирма, лишь бы часы не отставали и не спешили. Совсем другое дело – желание иметь часы «Royal Oak» от Одмара Лиге. Если потребность в снятии стресса извлечет из коньяка градусы, то желание будет наслаждаться цветом, прозрачностью, ароматом, букетом и послевкусием напитка, а также тихой компанией близких по духу людей, неторопливой беседой, теплотой, исходящей от камина. Желанию важно приобщение к знаменитому дому Хеннесси. Потребность «уничтожает» Имя.

Потребность заявляет о себе болью, неудобством или жжением; желание сопровождается удивлением.

Потребность созидает цивилизацию и испытывает культуру на прочность. Желание созидает культуру.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука