Читаем Введение в Нострадамусоведение полностью

Не далеко от великого возраста тысячного,

Когда погребенные выйдут из своей могилы.

Речь в нем явно идет о седьмом «миллионом» катрене 8-34.

Apres victoire du Lyon au Lyon


Sus la montaigne de IVRA Secatombe


Delues & brodes septieme million


Lyon, Vlme a Mausol mort & tombe.

_______________________________________________________________________

Мост и понтифик, что может быть общего между ними? На этот вопрос любой франкоговорящий сразу даст правильный ответ, ведь мост – это «pont», а понтифик – «pontife».

5-44 Par mer le rouge sera prins des pyrates,


La paix sera par son moyen troublee:


L'ire & l'auare commettra par fainct acte,


Au grand Pontife sera l'armee doublee.

На море красный будет схвачен пиратами,

Мир будет посредством него потревожен:

Гнев и жадность вызовет лживым актом,

У великого Понтифика будет армия удвоенная.

Да, реальность такова, что во времена понтификата Папы Римского Юлия II (1503-1513г.г.), появилась собственная Папская армия – Швейцарская гвардия Ватикана, состоящая из 150-ти гвардейцев. Да, пираты во все времена кого-либо захватывали, будь то красные, черные, зеленые и т.п. Но не настолько же скучны «Пророчества», чтобы писать об этом.

Итак – «понтифик». Историки – исследователи видят происхождение этого слова от «pons» – мост и «facio» – “тот, кто делает (мост)”, объясняя, что изначально носители этой должности обязаны были наблюдать за постройкой и ремонтом Свайного Моста в Риме (Pons Sublicius), который считался священным. Да, это ценная информация. Придется проследить интерес Нострадамуса к мостам- понтификам.

Первое упоминание о «мосте» появляется уже в раннем катрене 1-33.

1-31 Pres d'vn grand pont de plaine spatieuse…

Возле большого моста долины просторной…

Далее, уже в катрене 1-37, просматривается задача для искателей тайных гробниц, и, получается, мостов.

1-37 …Pont & sepulchre en deux estranges lieux.

Мост и гробница в двух странных местах.

Решение ее – несложное. Первый катрен с «гробницей» и «мостом» ( в составе слова «pontife») находится в третьей Центурии.

3-65 Quand le sepulchre du grand Romain trouue’,


Le iour apres sera esleu pontife…

Когда гробница великого Римлянина найдена,

День спустя будет избран понтифик…

Второй катрен с «мостом» и «гробницей», правда, в другом обличии (tombeau – могила, почти синоним), обнаруживается в седьмой Центурии.

7-24 L'enseuely sortira du tombeau,


Fera de chaines lier le fort du pont

Погребенный выйдет из могилы,

Свяжет цепями форт у моста…

Далее, в катрене 2-3, «pont» в составе «Negrepont».

2-3 …De Negrepont les poissons demis cuits…

…Из Негрепонта рыбы наполовину сготовлены…

Затем, в катрене 2-21, Негрепонт и цепи.

2-21 …Cordes & chaines en Negrepont trousses.

…Канаты и цепи в Негрепонте смотаны.

Далее появляется первый «Понтифик» Центурийский(2-41), затем – второй(2-97). Потом – «мост» из катрена 3-56, его сменит уже отмеченный здесь «понтифик» из 3-65, которого снова сменит очередной «мост», в катрене 3-81. Ровно через сто катренов появляется следующий «мост»(4-81), а следом – еще один(4-89).

Далее – «понтифик»(5-15), затем следуют два «моста» – 5-30, 5-31. Следующий «понтифик», как раз, из рассматриваемого катрена 5-44, далее – «мост»(5-54), снова «понтифик»(5-56), которого сменит новый мост(5-58).

Вся эта гонка на время стихнет, проявляя себя лишь «понтификами» из 6-49 и 6-82 и «мостами» из 7-21 и 7-24.

У этой темы хороший финал. Последний «мост» – второй в катрене 7-24, в виде фамилии Маркиза.


7-24 …Grand de Lorraine par le Marquis du Pont.

…Великий из Лотарингии Маркизом дю-Поном.

В итоге, по результатам семи первых Центурий, восемь «понтификов» и «шестнадцать» мостов. Возможно, «мосты» и есть – удвоенная армия Понтифика.

_______________________________________________________________________

Есть в Центуриях несколько катренов, связывает которые между собой река Рона, точнее ее протяженность.


5-71 Par la fureur d'vn qui attendra l'eau,


Par la grand raige tout l'exercite esmeu:


Charge' des nobles a` dixsept bateulx,


Au long du Rosne tard messagier venu.

Из-за ярости того, кто будет бояться воды,

Из-за большой водобоязни все войско взволновано:

Погружены благородные на семнадцать лодок,

По протяженности Роны поздно посланник прибыл.

«Raige» – водобоязнь, бешенство, гидрофобия. Инфекционное заболевание, при котором появляется боязнь воды.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки по русской литературной и музыкальной культуре
Очерки по русской литературной и музыкальной культуре

В эту книгу вошли статьи и рецензии, написанные на протяжении тридцати лет (1988-2019) и тесно связанные друг с другом тремя сквозными темами. Первая тема – широкое восприятие идей Михаила Бахтина в области этики, теории диалога, истории и теории культуры; вторая – применение бахтинских принципов «перестановки» в последующей музыкализации русской классической литературы; и третья – творческое (или вольное) прочтение произведений одного мэтра литературы другим, значительно более позднее по времени: Толстой читает Шекспира, Набоков – Пушкина, Кржижановский – Шекспира и Бернарда Шоу. Великие писатели, как и великие композиторы, впитывают и преображают величие прошлого в нечто новое. Именно этому виду деятельности и посвящена книга К. Эмерсон.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Кэрил Эмерсон

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Зачем мы бежим, или Как догнать свою антилопу. Новый взгляд на эволюцию человека
Зачем мы бежим, или Как догнать свою антилопу. Новый взгляд на эволюцию человека

Бернд Хайнрих – профессор биологии, обладатель мирового рекорда и нескольких рекордов США в марафонских забегах, физиолог, специалист по вопросам терморегуляции и физическим упражнениям. В этой книге он размышляет о спортивном беге как ученый в области естественных наук, рассказывает о своем участии в забеге на 100 километров, положившем начало его карьере в ультрамарафоне, и проводит параллели между человеком и остальным животным миром. Выносливость, интеллект, воля к победе – вот главный девиз бегунов на сверхмарафонские дистанции, способный привести к высочайшим достижениям.«Я утверждаю, что наши способность и страсть к бегу – это наше древнее наследие, сохранившиеся навыки выносливых хищников. Хотя в современном представителе нашего вида они могут быть замаскированы, наш организм все еще готов бегать и/или преследовать воображаемых антилоп. Мы не всегда видим их в действительности, но наше воображение побуждает нас заглядывать далеко за пределы горизонта. Книга служит напоминанием о том, что ключ к пониманию наших эволюционных адаптаций – тех, что делают нас уникальными, – лежит в наблюдении за другими животными и уроках, которые мы из этого извлекаем». (Бернд Хайнрих)

Берндт Хайнрих , Бернд Хайнрих

Научная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука
Мать порядка. Как боролись против государства древние греки, первые христиане и средневековые мыслители
Мать порядка. Как боролись против государства древние греки, первые христиане и средневековые мыслители

Анархизм — это не только Кропоткин, Бакунин и буква «А», вписанная в окружность, это в первую очередь древняя традиция, которая прошла с нами весь путь развития цивилизации, еще до того, как в XIX веке стала полноценной философской концепцией.От древнекитайских мудрецов до мыслителей эпохи Просвещения всегда находились люди, которые размышляли о природе власти и хотели убить в себе государство. Автор в увлекательной манере рассказывает нам про становление идеи свободы человека от давления правительства.Рябов Пётр Владимирович (родился в 1969 г.) — историк, философ и публицист, кандидат философских наук, доцент кафедры философии Института социально-гуманитарного образования Московского педагогического государственного университета. Среди главных исследовательских интересов Петра Рябова: античная культура, философская антропология, история освободительного движения, история и философия анархизма, история русской философии, экзистенциальные проблемы современной культуры.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Петр Владимирович Рябов

Государство и право / История / Обществознание, социология / Политика / Учебная и научная литература
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной

Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам. Почему одни попытки подвести черту под тоталитарным прошлым и восстановить верховенство права оказались успешными, а другие – нет? Какие социальные и правовые институты и процедуры становились залогом успеха? Как специфика исторического, культурного, общественного контекста повлияла на траекторию развития общества? И почему сегодня «непроработанное» прошлое возвращается, особенно в России, в форме политической реакции? Ответы на эти вопросы ищет в своем исследовании Евгения Лёзина – политолог, научный сотрудник Центра современной истории в Потсдаме.

Евгения Лёзина

Политика / Учебная и научная литература / Образование и наука