Читаем Введение в Нострадамусоведение полностью

Зациклился я в процессе поисков соответствий на слове «larme» – слеза. Столько времени зря потерял. Словечко это достаточно редкое для Центурий, поэтому удача предполагалась очень скорая, но, как я не пытался, используя все знакомые мне методы, дотянуться до разгадок – ничего не выходило. Не слышалась музыка слов в исполнении Автора. Вторя строкам одного из катренов – дама, восседающая над оркестром, ничего не источала. Интуиция и разум говорили, что от слез отходить нельзя, они – главный тематический объект в данном случае, ведущий элемент в этой игре. Нострадамус в этом постоянен. Выводит на свою арену действий ключевые слова понятно и стабильно. В чем же дело на этот-то раз? Почему связь не улавливается? Здесь уже и реальной, моей слезе, впору навернуться))). Такой чудесный катрен я вынужден отложить в долгий ящик.

Очередное чудо, все-таки произошло, и Великому Богу – слава, что описываемые пророческие события, в очередной раз, обнаружились не в действительной истории человечества, а в мире, созданном Мишелем Нострадамусом. Хорошо, наверное, было бы, если бы с каждым раскрытым и разоблаченным ужасом Центурийским, из нашего мира, в котором мы все живем, одно за другим, уходили бы в небытие реальные бедствия и даже чьи-то слезы, навеянные, вполне возможно, глобальной верой в слова Пророка Нострадамуса, а потому и имеющими всегда благодатную, подготовленную почву для их прорастания. В таком случае – мой девиз: больше раскрытых тайных страшилок «Пророчеств» – меньше бедствий для человечества. Ранее старался, и впредь обещаю над этим углубленно трудиться. Вдруг это так и есть на самом деле? Если увижу положительные результаты, по окончании моих трудов – буду нескончаемо рад этому.

Да, будь я французом, – разгадка эта далась бы мне гораздо легче. Обратить внимание следовало на слово «lamentable» – «плачевный», это и есть – изобилие слез.

Именно это уходило из области моего внимания со всеми отягчающими обстоятельствами в виде временного тупика. Причем, я даже не помню точно, что подвигло меня зацепиться за это слово. Если скажу, что это – судьба, поверит ли кто?

Так, или иначе, слово «lamentables» «зазвездилось» в катрене 10-17. Ну, а вокруг, – просто скопище всех безобразий, и не только их, описываемых в катрене 8-100. Прежде всего, заметны полеты с высоты вниз и обратно(10-18), затем «вера» – «foy», «жизнь» – «vie» – в 10-16, жажда – «soif», и «игра», в составе слова – в 10-15(vieux). Все здесь очень неспроста. Слово «per+du(e?)» – в 10-15, «ab+on+dan+ce» – в 10-17 – 10-18, «deffault» – в 10-18, смерти – «mort» – повсюду.

10-15 Pere duc vieux d'ans & de soif charge',


Au iour extreme filz desniant les guiere:


Dedans le puis vif mort viendra plonge'.


Senat au fil la mort longue & legiere.

10-16 Heureux au regne de France, heureux de vie,


Ignorant sang mort fureur & rapine:


Par non flateurs seras mys en enuie,


Roy desrobe', trop de foy en cuisine.

10-17 La royne Ergaste voiant sa fille blesme,


Par vn regret dans l'estomach encloz:


Crys lamentables seront lors d'Angolesme,


Et au germain mariage fort clos.

10-18 Le ranc Lorrain fera place a` Vendosme,


Le hault mys bas & le bas mys en hault,


Le filz de Hamon sera esleu dans Rome,


Et les deux grands seront mys en deffault.

Чуть дальше, в катрене 10-21, отлично собирается слово «res+pa+nd+ue».

10-21 Par le despit du Roy soustenant moindre,


Sera meurdry luy presentant les bagues…

Ну вот, закончено рассмотрение последнего катрена восьмой Центурии. Пройден еще один этап в умении постижения Нострадамусовской тайнописи. Думаю, всей глубины его хитростей, остроумия и многомыслия невозможно достичь в принципе, но приблизиться и отчасти осязать – можно, не ставя при этом в конце жирную точку, потому что впоследствии она все равно превратится в великое многоточие.

_______________________________________________________________________


В поддержку своих рассуждений на эту бесконечную тему – дальнейшее чтиво. Описывая события восьмой Центурии, я очень мало внимания уделял внимания числовым составляющим «глаголов божественных» – словам. Думаю, могло сложиться впечатление, что на этой стадии Нострадамус отошел от этих процедур.

Нет, конечно. Это я стал больше заниматься поисками иных ключей, но и за рангами слов старался следить, а они, по мере приближения к концу Центурий, становятся все выше и выше.

Итак – некоторые числовые закономерности, остававшиеся ранее за строками описания катренов восьмой Центурии. Первый случай – из катрена 8-25.

8-25 Coeur(11) de l'amant(2) ouuert d'amour(3) fertiue(1)


Dans le ruysseau fera rauyr la Dame(17),


Le demy mal contrefera lassiue,


Le pere a` deux priuera corps(10) de l'ame(7).

Сердце любовника открыто любовью тайной

В ручье восхитит даму,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки по русской литературной и музыкальной культуре
Очерки по русской литературной и музыкальной культуре

В эту книгу вошли статьи и рецензии, написанные на протяжении тридцати лет (1988-2019) и тесно связанные друг с другом тремя сквозными темами. Первая тема – широкое восприятие идей Михаила Бахтина в области этики, теории диалога, истории и теории культуры; вторая – применение бахтинских принципов «перестановки» в последующей музыкализации русской классической литературы; и третья – творческое (или вольное) прочтение произведений одного мэтра литературы другим, значительно более позднее по времени: Толстой читает Шекспира, Набоков – Пушкина, Кржижановский – Шекспира и Бернарда Шоу. Великие писатели, как и великие композиторы, впитывают и преображают величие прошлого в нечто новое. Именно этому виду деятельности и посвящена книга К. Эмерсон.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Кэрил Эмерсон

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Зачем мы бежим, или Как догнать свою антилопу. Новый взгляд на эволюцию человека
Зачем мы бежим, или Как догнать свою антилопу. Новый взгляд на эволюцию человека

Бернд Хайнрих – профессор биологии, обладатель мирового рекорда и нескольких рекордов США в марафонских забегах, физиолог, специалист по вопросам терморегуляции и физическим упражнениям. В этой книге он размышляет о спортивном беге как ученый в области естественных наук, рассказывает о своем участии в забеге на 100 километров, положившем начало его карьере в ультрамарафоне, и проводит параллели между человеком и остальным животным миром. Выносливость, интеллект, воля к победе – вот главный девиз бегунов на сверхмарафонские дистанции, способный привести к высочайшим достижениям.«Я утверждаю, что наши способность и страсть к бегу – это наше древнее наследие, сохранившиеся навыки выносливых хищников. Хотя в современном представителе нашего вида они могут быть замаскированы, наш организм все еще готов бегать и/или преследовать воображаемых антилоп. Мы не всегда видим их в действительности, но наше воображение побуждает нас заглядывать далеко за пределы горизонта. Книга служит напоминанием о том, что ключ к пониманию наших эволюционных адаптаций – тех, что делают нас уникальными, – лежит в наблюдении за другими животными и уроках, которые мы из этого извлекаем». (Бернд Хайнрих)

Берндт Хайнрих , Бернд Хайнрих

Научная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука
Мать порядка. Как боролись против государства древние греки, первые христиане и средневековые мыслители
Мать порядка. Как боролись против государства древние греки, первые христиане и средневековые мыслители

Анархизм — это не только Кропоткин, Бакунин и буква «А», вписанная в окружность, это в первую очередь древняя традиция, которая прошла с нами весь путь развития цивилизации, еще до того, как в XIX веке стала полноценной философской концепцией.От древнекитайских мудрецов до мыслителей эпохи Просвещения всегда находились люди, которые размышляли о природе власти и хотели убить в себе государство. Автор в увлекательной манере рассказывает нам про становление идеи свободы человека от давления правительства.Рябов Пётр Владимирович (родился в 1969 г.) — историк, философ и публицист, кандидат философских наук, доцент кафедры философии Института социально-гуманитарного образования Московского педагогического государственного университета. Среди главных исследовательских интересов Петра Рябова: античная культура, философская антропология, история освободительного движения, история и философия анархизма, история русской философии, экзистенциальные проблемы современной культуры.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Петр Владимирович Рябов

Государство и право / История / Обществознание, социология / Политика / Учебная и научная литература
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной

Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам. Почему одни попытки подвести черту под тоталитарным прошлым и восстановить верховенство права оказались успешными, а другие – нет? Какие социальные и правовые институты и процедуры становились залогом успеха? Как специфика исторического, культурного, общественного контекста повлияла на траекторию развития общества? И почему сегодня «непроработанное» прошлое возвращается, особенно в России, в форме политической реакции? Ответы на эти вопросы ищет в своем исследовании Евгения Лёзина – политолог, научный сотрудник Центра современной истории в Потсдаме.

Евгения Лёзина

Политика / Учебная и научная литература / Образование и наука