Выбор

– Значит так, сейчас забираем этих троих на допросы. После рассаживаем по разным камерам, – он назвал фамилии следователей, которым предстояло вести первые допросы уже не воришек, но подпольщиков, – Я сам зайду ко всем. Посмотрим, можем, сразу расколются. Если нет, спросим иначе.

– Будем допрашивать с применением мер?

– Да, если будут упираться, – начальник улыбнулся, – Думаю, пары допросов с мерами будет довольно, чтобы сломать мальчишек. Сначала просто спрашивать, будут молчать, пороть плетьми. Меня не ждите. Перед поркой раздевать догола. Стоять голым под плетьми и взрослого деморализует, а они сосунки совсем. Привезут остальных по списку, поступать так же.

– Там и девушки в списке, – один из следователей кивнул на бумажку, – Поступаем одинаково со всеми?

– Да, – кивнул Соликовский, – Они не девушки, подпольщицы. Думаю, девчонки сдадутся быстрее, на стадии раздевания, – он засмеялся, остальные к нему присоединились, – И ещё. В это вот «Комиссар» я не особо верю. Нужно выбить их них фамилии руководителей. Доносчик сказал, что все они комсомольцы. Вряд ли они смогли организовать что-то сами. Наверняка, руководили коммунисты. Надо их выяснить и найти.

Полицаи разошлись. Светозар и его спутники вышли следом за ними в коридор. Они видели, как открыли камеру, где держали Виктора с друзьями и вывели пленников.

– Опять? Только же «допрашивали», – Женя насупился.

– На то и полиция, чтоб допрашивать, – ответил полицай, толкая юношу в спину, чтобы шёл быстрее.

В камере, куда втолкнули Виктора, сидел один следователь. Он кивнул юноше на табуретку, стоявшую перед столом. Комиссар сел, невольно охнув.

– Итак, начнём, – следователь не смотрел на него, – Твоё имя?

– Виктор Иосифович Третьякевич, – ответил Виктор, – Раньше вам было плевать, как меня зовут.

– То было раньше, – следователь поднял на него взгляд полный безразличия, – Нам известно, что ты входишь в подпольный партизанский отряд, который называется «Молот» и нам нужны сведения о том, кто руководит вами. Кто комиссар отряда, состав, фамилии, адреса. В общем всё. Давай, говори.

– Мне нечего сказать, – Виктор пожал плечами, – Я не понимаю, о каком «Молоте» вы говорите. Кроме струнного оркестра я нигде не состою, – он улыбнулся.

– Подумай ещё раз, – полицай встал.

– Не чего тут думать. Я ничего не знаю ни о каком «Молоте».

– Понятно. По-хорошему говорить не станешь, – следователь задумчиво потёр подбородок, – Ладно. Как хочешь. Раздевайся, – велел он и уточнил, – Всё снимай, догола.

Виктор не пошевелился. Облегчать им задачу он совершенно не собирался.

Следователь подошёл к двери. Через секунду в кабинет вошли двое полицаев. Они стянули с Виктора рубашку, подняли, поставили лицом к стене, руки привязали к железному кольцу, вделанному в стену на уровне груди. Он было подумал, что они ограничатся рубашкой, но ошибся. Когда руки были привязаны, его сбили с ног, стянули оставшуюся одежду. Виктор уцепился за кольцо, к которому был привязан, встал. Стоять перед ними совершенно голым было мерзко.

В этот момент открылась дверь, пропуская начальника полиции. Увидев привязанного к кольцу Виктора, он хмыкнул.

– Уже?

– Не признаётся, говорит знать ничего не знаю, – ответил следователь.

– Ясно, – начальник сел за стол, кивнул полицаям, – Начинайте.

Виктор невольно обернулся, увидел в руках тех двоих, что его раздели, плети и тут же дёрнулся от первого удара. Плеть обвилась вокруг тела, больно ужалила его грудь. Едва перевёл дух и дернулся уже в другую сторону. Второй полицай вытянул его плетью. Пятый удар сбил Виктора с ног и он повис на привязанных к кольцу руках.

– Хватит, – начальник остановил уже готовую ужалить Виктора плётку в руках подручного, – Ну? Будешь говорить? – Соликовский обошёл стол и остановился рядом с юношей.

– Мне нечего сказать… – тихо ответил Виктор, пытаясь восстановить дыхание.

– Как хочешь, – начальник, казалось, потерял к нему интерес, – Бейте, пока не заговорит.

Он ушёл и на Виктора снова один за другим посыпались удары. Он висел на кольце, кричал от каждого, но и только. Иногда следователь останавливал порку, снова задавал свои вопросы. Виктор молчал и его стегали опять, пока не потерял сознание. Очнулся от холода. На него вылили ведро ледяной воды.

– Ну? – не получив ответа, следователь кивнул полицаям и его снова били.

Пока они остановились, Виктор терял сознание ещё дважды. К этому моменту всё его тело уже было в кровавых полосах. Били со всей силы, по принципу «куда попадёт». Когда отключился в последний раз следователь решил, что нужен перерыв. Парень явно уже не чувствовал ударов и потерял сознание в последний раз слишком быстро.

Полицаи отвязали его, оттащили в камеру, бросили на пол, напоследок окатили водой и ушли. Он очнулся от холода в луже ледяной воды. Повезло только в одном. Этой самой водой, собравшейся в небольшом углублении, он хоть немного промыл раны. Потом кое-как оделся и лег на сухой участок пола. В углу камеры лежала куча соломы вместо кровати, но туда он ложиться не рискнул. Избитому телу солома бы лишь причинила новую боль.