Выбор

– Да, он уже почти здесь, – Мария, успокаивая, коснулась руки Любомира, – Надо просто немного подождать, – она посмотрела на мужа, – Выйдите из круга. Моя зашита нарушена, нужно закрыть проход. То, что вы там видели… в общем, мы не готовы сейчас к новому дроку…

– Девочка, но ты же сможешь его сделать снова? Осталось всего пару дней жизни комиссара. Думаю, Светозар попросит опять отвести его туда…

– Да, смогу, – она устало вздохнула, – Но нужно время. Всем нам, – она кивнула на ведьм, снова поднявшихся, но не разомкнувших пока кольца.

Светослав молча кивнул и вышел из круга. Любомир осторожно взял сына на руки и тоже вышел. Положил мальчика на одну из кроватей, сел рядом. Он взял его за руку, сжал в ладонях маленькие ледяные пальцы и держал его, пока Светозар не открыл глаза.

– Кир? Как ты? – он с тревогой смотрел на сына, – Посмотри на меня.

Он звал его внешним именем, тем, которым называл много лет, пока они жили в городе, далеко от посёлка, и мальчик, наконец, отреагировал. Тяжело вздохнул, медленно, держась за руку отца, сел.

– Посмотри на меня, Кир, – снова попросил он и охнул, когда мальчик поднял на него полные боли зелёные глаза, – Родной мой… – только и смог сказать Любомир, обнял его, прижал к груди, стал гладить по голове, как в детстве, когда хотел успокоить.

Только сейчас это было безумно сложно. В ярких зелёных, как у матери, глазах сына он видел боль… Боль юного комиссара, которого запытали едва не до смерти… девушки, которую мучили у него на глазах… Но самое страшное, что увидел Любомир во взгляде сына, была ненависть… Он вспомнил, как старшие говорили, что это Знание сильно изменит его. Сейчас он это видел. Прежним Кир уже не станет никогда, как, впрочем, и он сам…

Прошло четыре часа прежде, чем Мария и все ведьмы, помогавшие ей, смогли восстановить свою силу. Проход в Поле был надежно закрыт и одна из женщин, на всякий случай, приглядывала за ним.

– Светозар? – Мария присела на кровать на которой лежал мальчик, глядя в потолок комнаты, – Ты в порядке?

– Да, бабушка, – он перевёл взгляд из ниоткуда на женщину, – Всё хорошо. Я жив.

– Милый… – она взяла его руку, сжала между ладоней, – Прости нас, пожалуйста.

– За что?.. – Светозар удивлённо смотрел на неё.

– За весь этот ужас, который ты видел… там…

– Вы не виноваты, – он сел, – Вы все говорили мне, ЧТО я там увижу. Там не просто много боли. Там одна боль…

– Нет, виноваты… – Мария печально вздохнула, – Наш сын, Велимир, когда-то уже смотрел прошлое Третьякевича. Не на инициации, он проверял информацию, на которую случайно наткнулся. Он рассказывал отцу и мне, что над комиссаром издевались особенно долго и безжалостно. Но он не показал нам тогда свою память, поэтому мы не знали насколько это всё ужасно… Он только сказал, что его действительно оговорили. Виктор никого не выдал, кроме себя самого.

– Велимир? – он пытался связать имя с кем-то из Светлых, кого знал.

– Да. Ты его не знал, он погиб несколько лет назад, – она вздохнула, повторила, – Прости, Светозар…

– Мне нечего прощать, бабушка, – он улыбнулся, – Вы не виноваты. Это был мой Выбор и моя свободная воля увидеть всё это. И я не жалею, – она охнула, – Да, не жалею. Несмотря на то, что это действительно изменило меня и теперь я прекрасно понимаю, о чём ты говорила тогда, перед нашим первым входом в Поле.

– О чём ты?

– Поле страшная штука. Ужасно стоять рядом и просто смотреть, когда хочется разорвать их на куски… Ужасно, что ничего нельзя сделать, лишь смотреть, когда хочется вырвать его из их рук, унести далеко-далеко… – его взгляд снова ушёл в никуда, а по щеке скатилась слеза. Он опять был там, рядом с Виктором.

Мария обняла его, прижала к себе. Она что-то тихо говорила ему, гладила по голове, пыталась как-то утешить, понимая, что никакие слова уже не смогут ничего вернуть назад. Выбор сделан и самое страшное он уже видел. Тогда она сделала единственное, что могла сейчас. Мария поцеловала его в лоб, взяла лицо в ладони, что-то шепнула и он уснул в её руках.

Через два часа, когда Светозар проснулся, проход в Поле был снова открыт и защищён. Правда, никто из них не сказал об этом мальчику, надеясь, что он всё же остановится. Пока он спал, взрослые обсудили то, что случилось. Светослав сказал, что инициация им однозначно пройдена. Большего от него никто не вправе требовать. И, хотя, жить комиссару осталось всего около двух дней, в Поле снова идти нельзя. Он видел и так достаточно. Сцены новых издевательств над юношей в прошлом могут сломать его. Любомир был согласен с ними, но не знал до последнего, как поступит, если сын захочет продолжать…

А он не просто захотел. Светозар просил вернуться в ту минуту, в тот момент, когда они вывалились из Поля. Его стали отговаривать.

– Мир, пора остановить это, не нужно больше туда ходить, – Мария просила его остановить сына и он понимал, что она права, ходить туда не стоило, но…

– Дайте нам минутку, – он посмотрел на мальчика, – Пойдём, подышим на крыльцо.