Выдумки

В работе повара мне нравиться – летнее утро, за час до открытия. Солнце поглядывает в окно, как мы все собираемся в прохладном зале. Наташа, с ковшиком разливает чай в граненные стаканы, а Мария Львовна нарезает с хрустом свежий хлеб. Я старался урвать корочку, мазал ее мягким маслом, посыпал сахаром и ел, ни о чем не думая.

Напротив, меня сидела Марья Львовна. Мы её ласково звали «Крыса». Потому что сдавала всех без разбора, а какая тяжелая энергетика у неё. Колбасу резал как-то, тут она подошла, у меня руки затряслись, глаз задергался, сознание помутилось, в берлоге с голодным зверем не так страшно, чем под ее надзором. Не сказав ни слова ушла, а меня потом пол дня трясло.

Случай помню. Стоял на раздаче, народу уйма. Будто трамвай останавливался каждый пол часа. Убегался. Плюсом к вечеру банкет, на сорок семь человек. Но одно радовала, к раздачи это не относилось. Но тут выходит Крыса, тащит на красном подносе вилки, ножи, и заявляет.

– До шести надо натереть – кидает на стол поднос, что аж ложки подпрыгнули, разворачивается и уходит.

Я немного опешил от такого расклада, а тут еще что-то из рук тянут, это оказывается мужик, хочет, чтобы я ему тарелку супа отдал.

Через пол часа ковыляет обратно.

– Еще салфетки скрути.

– Марья Львовна, – кричу ей, – так не успею, да вроде говорили…

– Что говорили? Знаю я, эти ваши разговоры. Лентяи вы все, работать быстрей надо…

В другое ухо амбал кричит, что опаздывает, и чтобы мы решали свои проблемы после работы.

Что делать? Согласился. Насмотрелась разных передач про поваров и хочет из столовой ресторан сделать. Конечно, на столах серебряные приборы смотрятся красиво, но на это совсем нет времени.

– Ильги-из, далеко собрался? – крикнула она мне в спину, когда я стоял возле выхода переодетый.

Я закрыл глаза, во мне закипела кисель. Она шоркая подошвой сланцев об плитку, подошла ко мне, и ласково пропела.

– Пока не сделаешь, домой не пойдешь.

– Да как, Ма-марья Львовна? – я повернулся – я же еще на той недели говорил, что у меня талон к стоматологу.

– Ильгиз, есть слово «надо». Вот тебе и мотивация.

– Я не обязан! Это вообще не моя работа, делайте сами, – развернулся и хотел уйти, но она продолжала.

– Не сделаешь, можешь вообще не приходить.

– Как? – меня передернуло от гнева.

– Вот так. Я поговорю с Нурией Расимовной. Она этого терпеть не будет. И насчет того, кто что должен делать, буду решать я, но никак не ты, – я хотел открыть рот, но она повысила голос и продолжила – и если ты как сонная муха не стоял бы, то все успел. Так что ступай.

К стоматологу я не попал.

Крыса сидит сгорбившаяся, и кажется, уменьшилась в размерах. Держит стакан двумя руками, и маленькими глотками пьет чай. Да, она скромная, при том что «заноза», но чтобы не кушать и разглядывать узоры на скатерти, хм, такого еще не было.

Задев Наташу, взглядом показал, на нее. Я был немного обеспокоен, ведь никто не знает, что у женщин в голове. Наташа человек простой, что думает то и говорит. Немного понаблюдав за Крыской, крикнула:

– Маришка, а Маришка. Любовник что-ль появился?

Мария Львовна растерянно обсмотрела нас всех. Недоуменно промямлила.

– В смысле.

– Да, ладно, вижу один чай хлебаешь.

Все прекратили жевать. Мария Львовна оттолкнула кружку и робко начала.

– Все де–девчонки – взгляд подняла на меня – ну и мальчишки, с сегодняшнего дня, – она остановилась, вдохнула больше воздуха, и еще тише продолжила – диета, я на диете. Все.

Не дожидаясь вопросов, она встала и пошла к себе в цех. Я не сомневался в ней, ведь она человек слова. Просто так говорить не будет.

Минутки три все молчали. За окном послышались голоса рабочих, кто-то дернул закрытую дверь. Наташа посмотрела на часы.

– Еще пятнадцать минут – и зевая продолжила – в поезде ехала с пожилой женщиной. Худая, страшная, как моя смерть. Мы с ней разговорились. Рассказала она, что тоже, на каких только диетах ни сидела. Сейчас не есть, не срать не может. Вот она мне сказала, ешь пока естся, и не чего на этих треклятых диетах сидеть. И с того момента даже не думаю. Эх, меня и такую любят.

– Ну, да, мне муж тоже говорит нет толстых женщин, есть мужчины с короткими руками, – все улыбнулись, это говорила Таня. Она не сказать, что толстая, такая пухленькая. Потом встала собрала стаканы и посмотрела в окно – ни чё, дня три посидит максимум, потом больше нас будет трескать. Ни чё, ни чё, ей полезно. Может когти выпадут.

И вот марафон сумасшествия начался: Мария Львовна забегала с тарелками. Мне кажется она раз десять на дню кушала. Утром она бегала с гречкой или овсянкой. В течение дня уплетала то фрукт, то йогурт, то творог обезжиренный. На обед у нее был легкий гарнир в основном тушеные овощи с кусочком курицы или белой рыбы. И все в таких маленьких порциях. Наверное, желудок ее ненавидит, ведь до похудения, она накладывала себе чуть ли не две порции пюре, сверху клала котлету, и поливала все это добро соусом из-под гуляша.