Выход 493

Входные двери в последний раз жалостливо скрипнули, затем, сорванные с петель, грохнулись на пол, и в квартиру ворвались обезумевшие зомби. Первым делом они бросились в зал, к старику, недовольно зарычали и ринулись в спальню. Лек с Крысоловом к тому времени уже были на балконе, потому только Секач встретил первых вбежавших зомби дробью из двух стволов. Мужчина в остатках пестрого костюма упал сразу, верхнюю часть его головы снесло выстрелом, а вот крупная гниющая женщина приняла сотню дробинок в свое пышное тело, даже не скривившись.

— Правду он писал, — выбегая из комнаты на крик Крысолова, уже спустившегося на нижний этаж, сам себе сказал Секач. — Таки «иначе бесполезно»…

Балкон снаружи все равно не запирался, а потому Секач оставил узкую дверь открытой, и сам, запрокинув ружье и автомат на плечо, прыгнул на пожарную лестницу, ведущую на крышу и обрывающуюся на уровне первого этажа.

К тому времени Лек уже спрыгнул на землю, схватился за оружие, резко крутя головой, осмотрелся, оглядел заднюю часть дома с небольшим садом, детской площадкой, стоящими поодаль несколькими гаражами и разразился бранью.

— Твою мать, да их тут…

Со всех сторон на него наступали зомби. Некоторые шли не спеша, покачиваясь из стороны в сторону, будто кто-то вынудил их проснуться и шагать, другие же двигались хоть и прихрамывая, но все же достаточно бойко для оживших трупов. Но были среди них и те, что бежали…

— По бегущим короткими очередями… — Крысолов прислонился щекой к прикладу автомата, — огонь!

Первый, совсем когда-то молодой парень, успел подбежать достаточно близко. Еще бы пару шагов, и он точно смог бы на ходу прыгнуть на оцепеневшего в ужасе Лека, но Крысолов вовремя срезал гада.

— Эй, не спи! — крикнул он, и Лек, прильнув к окуляру оптического прицела, выстрелил по бегущей за парнем девушке, дико визжащей что-то на непонятном языке.

— Только в голову! — Секач громко шлепнулся на землю, словно упавший с неба мешок, перекатился, но резво вскочил на ноги и разрядил два ствола по тучному строителю — тому самому, которого Крысолов воспретил ему убить полчаса назад. — Только в голову стреляй, остальное без толку!

— Уходим. — Короткими очередями Крысолов заставил выбежавшего из сада мужчину в синих вельветовых штанах отлететь назад, широко раскинув руки. За ним отправился и другой, в дырявом свитере и оборванных до колен брюках. — Двигаемся к машине!

Они шли отовсюду. Они были везде. Выбирались из-за видневшихся вдали гаражей, продирались через сад, оставляя на покрученных, колючих ветвях последние клочья одежды. Словно призраки, сначала темные и черные, но по мере попадания на них бликов света все больше отчетливые и ужасные, они выходили и из подъездов соседнего дома, пересекая пустующую детскую площадку…

Они выходили, будто дождавшись пришествия своего Иисуса, несшего им избавление от мучений. Шли, протягивая к нему, невидимому, руки. Шли на свет, шли на запах, шли на звук выстрелов и брани, не разбирая дороги. Спотыкаясь и падая, когда впереди идущий оступался на железных обломках или простреленный огнем из чьего-то оружия валился на дорогу, они поднимались и снова продолжали свой путь. Они не сбивались с намеченного маршрута.

Их вид вызывал противоречивые чувства. Бледно-серые, обескровленные, покрытые множеством гниющих язв, их высохшие тела и лица, с застывшей в глубинах глазных ям неизвестной человечеству лютостью, заставляли сердца сталкеров биться с удвоенной скоростью, а кадыки ерзать, словно перезаряжая помповое ружье. Но в то же время примитивные, как дешевые игрушки, нелепые в своей анемичной походке, в своей безудержной злобе, тривиальные и предсказуемые, у них было что-то от тех мумий из детских анимационных фильмов.

— Серега, выключи фонарь, — шепнул Крысолов, когда с «быстрыми» зомби на какое-то время было покончено. — И ты тоже. Три маяка для них — очень жирный ориентир.

Лек послушно щелкнул выключателем, и темнота, теперь уже наполненная звуками шарканья старых подошв, причмокивания и голодного мычания, затянула его в себя, как зловещая воронка. Страх и непонимание приказа заставили его всматриваться в темноту, ожидая, что вот-вот его схватит чья-то холодная рука. Но Крысолов, двигающийся почему-то не бегом, а всего лишь быстрым шагом, вел его за собой, словно казак верного коня, и от этого ему было хоть ненамного, но все же спокойнее.

— Секач? — замедлив на мгновение шаг, окликнул Кирилл Валерьевич, оглянувшись назад.

— Здесь, — послышалось сзади, тут же дополненное тихим звуком, с которым патроны двенадцатого калибра проникают в стволы.

— И хочется же тебе возиться с этой хреновиной… — скривился Кирилл Валерьевич и заглянул за угол дома, где в метрах двадцати светился габаритными огнями «Разведчик».

— Ты чего, Кирюха, да это же такой кайф!

— Ну-ну, охотник, блин. Пускай она заклинит в самый неподходящий момент, будешь тогда кайфовать. Так, ладно, давай бегом к машине, мы прикроем если что. Свет пока не включай.

— Есть свет не включать, — ответил Секач и, покинув строй, побежал по направлению к машине.