Выход на «бис»

По-хозяйски подошёл к иллюминатору, распахнув, впуская холодный отрезвляющий воздух, вглядываясь… Нет, конечно, не увидев тёмный силуэт пристроившегося траверзом корабля. Однако там, на его месте точно подтверждением непризрачного существования коротко отбило вспышками ратьера… эскадры перекликались.

По правде, сейчас после некоторого времени анализа, и у него роилось всякими противоречиями. В попытке более пристрастно взглянуть на всю историю минувшего дня.

«Сначала огорошили самим фактом „пришельцев из грядущего“ (мне проще бы поверить, что это запасной план – сюрприз Ставки и штаба ВМФ, о котором нас „забыли“ уведомить). Следом „убили“ итоговым провалом всей нашей рейдерской операции. Гибелью. Затем наделили уверенной надеждой, что всё обойдётся: вместе, мол, мы прорвёмся. И тут же охладили, что реальность может „поплыть“ вследствие субъективных моментов. А ещё…»

А ещё «внутренний моряк» в нём противился нелогичности того, что в неведомый поход отправили корабль, как бы он сам выразился, «не по профилю», не на все случаи жизни: сравнительно тихоходный для оперативной единицы крейсер с двадцати семью узлами максимального хода. По сути, и слабозащищённый. При всех его несомненных достоинствах.

«В какой-то момент он может стать не столько подспорьем… обузой», – вдруг всплыло из тех невнятных беспокойств и предвидений, которые накатывали точно туманным приливом, пульсируя в висках головной болью. Эти мысли можно было бы отдать на откуп дотошным аналитикам-штабистам. Но как потом будут на него смотреть?!

«Всему требуется хотя бы минимальное обоснование и объяснение. Понятие „я чую“ здесь не по делу».

Задумавшийся командующий немного потерял нить разговора. Помощник вновь привлёк внимание:

– Я говорю, вот и закрадываются чёрные мыслишки: является судно с названием непременно «Москва». Ещё бы «Лениным» нарекли. Вы ж и сами, полагаю, неспроста уцепились за проектное обозначение «Кондор»? Да?

– Да, – согласился Левченко, – «Москва» меня немного смущает. Но не потому. У меня какая-то путаница в голове – с Москвой-столицей. Потому я и предложил капитану первого ранга для упрощения в оперативных внутриэскадренных циркулярах по возможности использовать именно «Кондор». Нагрузка по новым вводным и данным и без того велика…

– Да уж, словечки у него и обороты речи порой проскакивали явно не нашенские, – осклабился помощник.

– Так времени-то сколько прошло, – возразил адмирал, – язык меняется. Сколько мы приняли от той же неметчины: бутерброд, вагон, шток, – выдал он так лишь, навскидку, пожав плечами.

– И дюже вумный, так и козыряет. Точно не кап-раз какой-то, а прям из академий Генштаба.

Придирчивость помощника нашла неожиданный отклик защитить недавнего гостя.

– А он и не должен быть заурядным, в такой-то экспедиции. И как раз-таки был вполне убедителен и лаконичен. Брехуну понадобилось бы больше красноречия. А вы что ж, Иван Ефимович, всё ещё подозреваете белоэмигрантов? Из Парагвая? Аргентины?

– Просто чую я, чего-то он недоговаривает. По мне, так провокация какая-то. Влепить бы им полным бортовым залпом и забыть…

Адмирал обернулся, немного деревянно – всем корпусом. В этот раз его удивление было неподдельным.

– Да шучу я, – смягчил кавторанг, хотя в его тоне не проглядывалось и толики легкомыслия. Наоборот, он подобрался, становясь серьёзным и каким-то напружиненным: – Может, нам настроиться на волну Главного морского штаба и…

– Что и?..

– Товарищ вице-адмирал, – надавил официально, весь подобравшись начштаба, – я думаю, надо доложить в Москву.

– И о чём мы расскажем? О том, что давеча приняли к факту? И как они со своих кремлёвских колоколен воспримут подобное заявление? Сочтут нас тронувшимися умом? Или подумают, что мы уже в плену и несём… уж не говорю совершенно нелепую чушь, но дезинформацию? Не менее нелепую. Или хуже, учинив радиоигру и проверку, и впрямь прикажут утопить их… и такое может статься. Что в таком случае? Не выполнить приказ? Ссылаясь на непонимание Москвой реальной обстановки? Запишут в предатели. Нет. С командованием пока связываться не будем. Хотя бы потому, что мы сразу выдадим себя противнику, своё местоположение… мигом запеленгуют. Не хочу я себя загонять к решениям, о которых потом пожалею. Вы вообще понимаете важность доставки данного корабля со всей его боевой начинкой в базу? Вы об этом не задумывались?

– Эта штука, Пэ-Ка-эР, – кавторанг намеренно по слогам произнёс классифицирующую аббревиатуру, – если поверить всему, умеет ещё кое-что. В физику перехода во времени за злободневными проблемами нас так и не посвятили… и вряд ли это компетенция командира крейсера, кстати, лично выехавшего на встречу. Не боитесь, что они в любой момент – фьють, только и видели?..

Левченко не ответил, его взгляд лишь затуманился ещё одним беспокойством – о таком он и не помышлял, теперь ставя в уме ещё одну вероломную галочку.