Выслеживая Вьет-конг Личные воспоминания участника программы «Феникс»

Мои размышления о сельской красоте Вьетнама резко оборвались, когда летчик продемонстрировал трюки своего самолета. С высоты пяти тысяч футов прямо над взлетно-посадочной полосой Хаунга он ушел в штопор, и посадка превратилась в захватывающее дух зрелище, которое заставило меня поверить в себя. Самолет остановился почти мгновенно. Летчик крикнул мне, чтобы я выходил, и рядовой солдат почтовой службы выбросил груз на взлетно-посадочную полосу. Вся операция заняла меньше минуты. Я только успел подумать, что меня бросят одного на крошечной взлетной полосе, как у хвоста самолета появился джип, и через несколько секунд я уже ехал в штаб 43-й группы советников. Серебристый самолет поднялся в воздух через тридцать секунд, а водитель джипа, первый сержант Вилли Тейт, представился и весьма нелестно отозвался о пугливых гражданских летчиках.

Столица провинции, город Баочай, состояла из единственной асфальтированной главной улицы, которая была заполнена крестьянами, направлявшимися на оживленный центральный рынок и обратно. По обеим сторонам улицы располагались небольшие магазинчики, а жители города ходили по середине, не обращая внимания на вторжение мотоциклов и трехколесных «Ламбретт»[11], сновавших туда-сюда. По улицам свободно разгуливали куры, утки, собаки и даже свиньи, а Тейт маневрировал вокруг запряженных волами крестьянских телег, проталкивая джип сквозь хаос, нетерпеливо сигналя. Город Баочай был грязным, многолюдным и маленьким. Если это была столица провинции, то как тогда выглядел уездный город[12]?

Поездка через Баочай с Тейтом за рулем заняла всего пару минут. У меня бы это заняло времени раза в три больше. Мы въехали в обнесенный стеной комплекс зданий, где размещалась группа советников, и сержант сообщил мне, что я останусь здесь на одну или две ночи, прежде чем отправиться дальше, в один из четырех уездов провинции Хаунгиа.

В канцелярии группы я узнал самое худшее. В то утро там проходила панихида по двум военнослужащим, погибшим в засаде в начале недели. Эти несчастные служили в Кути, одном из четырех уездов провинции. Когда правительственный сторожевой пост в их районе подвергся нападению вьетконговцев, оба советника прыгнули в свой джип и последовали за своими вьетнамскими коллегами к месту событий. До него они так и не добрались. На их наспех сформированную (и плохо продуманную) группу быстрого реагирования вьетконговцы устроили засаду, и оба советника погибли, когда в их джип влетела противотанковая граната.

Позже в этот день я встретился с майором Диком Калпом, офицером разведки, который руководил программой «Феникс» в Хаунгиа с американской стороны. Майор объяснил особенности программы в провинции. Задачу, пояснил он, было довольно легко определить — убить или захватить агентов Вьетконга, — но заставить реализовывать ее самих вьетнамцев было, похоже, невозможно. Наша работа в качестве советников программы «Феникс» заключалась в оказании помощи вьетнамским разведывательным службам (нашим коллегам) в выявлении членов т. н. «инфраструктуры Вьетконга» (ИВК)[13] и в планировании операций по их «нейтрализации». Нейтрализовать — это эвфемизм, который на самом деле означал убить, захватить или убедить сдаться.

Калп явно был разочарованным человеком, — разочарованным потому, что он верил в обоснованность концепции «Феникса», но не смог заставить вьетнамцев сотрудничать в ее реализации. Из его высказываний я понял, что полковник Вайсингер представляет собой проблему, хотя он тактично избегал обсуждать детали своих отношений с ним. Другие сотрудники группы предупредили меня, что быть советником по программе «Феникс» в 43-й группе — дело рискованное, и что риски больше связаны с полковником Вайсингером, чем с вьетконговцами.

Два дня спустя я все еще находился в Баочае, а неуловимого полковника Вайсингера так и не встретил. Офицер-кадровик группы сообщил мне, что я отправлюсь либо в уезд Дыкхюэ, либо в уезд Дыкхоа, но начальник еще не решил, куда именно. Капитан, который возвращался в Штаты, предупредил меня, что Вайсингер упрям, беспощаден с подчиненными и не любит офицеров военной разведки. Он также сказал мне, что скоро, вероятно, мне предстоит «аудиенция» у полковника, и если я буду умницей, то во время первой встречи буду держать рот на замке, а уши открытыми.