Высокая кухня

– Наверное, не хочу выглядеть навязчивой. Но Матильда говорит, что мне просто не очень интересно.

– Прости, но мне кажется, что она, как обычно, права.

Все это было очень трогательно и смело. В конце фразы он сильно закашлялся, и я посоветовала ему, не откладывая, сходить к врачу. Он посмотрел на меня и сказал:

– Знаешь, на днях я видел тебя на улице. С Клемом.

– Ты его помнишь?

Кассио грустно усмехнулся:

– Это тебя удивляет? Тот, ради кого твоя любимая девушка пересекает границу и исчезает на полгода, редко забывается. – Он опять мучительно закашлялся, а потом продолжил: – Оттавия. Ты ничего не понимаешь. Послушай меня внимательно. – Он крепко стиснул мое запястье: совсем как раньше. – Ты считаешь, что любовь – это твоя стихия, но ведь ты создана не для нее. На самом деле тебя интересует только кулинария. Думаю, мы с Беншем оба усвоили это, хоть и не без горечи. В конце концов поймет и он. Во всяком случае я желаю ему этого. Может быть, это самое важное, что надо знать о тебе.

– Да черт возьми, Кассио. Ты же говорил мне: «Работа – это любовь».

– Я сказал это, чтобы понравиться тебе. Лучше б я вообще говорил только о работе. Возможно, ты уже не совсем та девушка, которую я знал, но главное остается неизменным.

– Перестань. Не говори ерунды.

– Знаешь, я тебя понимаю. Прекрасно понимаю. Я сам полюбил тебя ровно за это. После того как ты ушла, я потерял магию. Конечно, я все еще готовлю, возможно, даже лучше, чем некоторые, но музыка утихла. Без тебя даже работа перестала быть работой. Я выдохся, заблудился, вернее, моя дорога больше никуда не вела. Ты никогда не доверяла мне – не потому, что я плохой человек, а потому, что ты недоверчива. Вот что мне все время хотелось тебе сказать: я любил тебя, а ты взяла и ушла, ни разу не обернувшись. Не повторяй своей ошибки. Мне нравилось все, что происходило со мной после тебя, но я бы предпочел, чтобы никакого «после» у нас не было. Я предпочел бы дом на Сицилии. Не смотри на меня с таким изумлением. Ты умная, но иногда мне кажется, что думаешь не очень усердно.

Нужно было возвращаться домой, но я уже не понимала куда. Я была в абсолютной растерянности и только тогда осознала масштабы бедствия. Кажется, я постоянно плакала. Словно предлагая что-то очевидное, Кассио сказал мне:

– Пойдем, можешь поспать у меня в погребе. Я там тебе постелил. Спать нужно всем.

Так что в два часа ночи я разделась и легла в кровать, которую Кассио приготовил мне в своем погребе, и, прежде чем выключить свет, написала ему: «Что ж, будем знать для следующей жизни» – он ответил мне почти сразу, возможно, лежа на кровати в своей квартире в двух улицах отсюда; я как будто услышала его голос через все стены, которые нас разделяли: «Но следующей жизни не будет, Оттавия. У нас есть только эта. Спокойной ночи». Я залезла под простыни и одеяла, из которых он соорудил мне гнездышко, словно одна соня другой: на всем был его запах, запах каждого из домов, где он когда-то жил. В ту ночь я спала в нашем прошлом. Сколько лет, сколько выпитых бокалов, блюд, танцев, сколько времени могло пройти с того момента, когда я в последний раз спала в его постели: с ним ли, без него? Я никогда по-настоящему не жила с ним, но было время, когда я хотела его больше всего на свете, – а теперь вообще не была уверена, что хочу жить с кем бы то ни было, это больше не казалось мне таким важным. Я думала, что могла бы просто свернуться калачиком на мешке с зерном в своем собственном погребе, накрыться льняной скатертью и заснуть сном младенца.

На рассвете, прежде чем уйти, я оглядела все его вещи, книги, диски, благовония, безделушки. Зашла на кухню, провела рукой по кофеварке и пепельнице, нашла десятки пустых сигаретных пачек в одном из ящиков. Словно героиня детской сказки, я помылась в его душе, вытерлась его полотенцем. Выпила кофе из его чашки. В этом месте, куда я попала впервые, все, как ни странно, казалось мне очень кстати – даже я сама. В ранний утренний час я вышла из ресторана Кассио и отправилась к себе домой по пустым улицам.

Я остановилась на террасе и выкурила сигарету. Надо было срочно что-то предпринять, чтобы просто не сойти с ума. И в этот момент прямо перед собой я заметила сквозь ветви хижину в глубине сада.

IX

На следующий день по дороге на работу я по очереди обзвонила всех своих подруг. Вечером первой приехала моя сестра, очень красивая и загорелая, и, когда я сделала ей комплимент, она ответила, что сходила в солярий, но об этом нельзя рассказывать родителям. Из своей адвокатской конторы она привезла целый ящик французского вина, подаренный ей клиентом в благодарность за проделанную работу.

– А что именно ты для него сделала? – спросила я.

– Тебе вряд ли это понравится, – ответила она.