Выцветание красного. Бывший враг времен холодной войны в русском и американском кино 1990-2005 годов

Можно многое заключить из того факта, что фильм, пропитанный ксенофобией и оправдывающий убийство предполагаемых капиталистических врагов («Брат 2»), получил больше восторженных отзывов в России, чем фильм, в котором показан олигарх, использующий для накопления личного состояния сомнительные преимущества провозглашенных Россией рыночных принципов. Сам Лунгин приписывал часть популярности Данилы Багрова его статусу вечного мстителя, универсального и узнаваемого героя, необязательно воплощающего дух времени и, следовательно, не подверженного процессу мифологизации [Карахан 2002: 11–12]. Маковский, напротив, является историческим композитом тех «динозавров», которые появились в постсоветской России в десятилетие величайших испытаний и чья способность манипулировать рынком и достигать огромной политической власти вызывала ненависть, зависть и моральное возмущение среди тех, кому не хватало не только решимости, но и необходимых навыков, контактов и стойкости, чтобы превратиться в миллиардеров. «Олигарх» отражает эпоху, которую русские предпочитают забыть, и его культурное значение обнаруживает близость к так называемому «Миру новых русских» – ироничному торгово-развлекательному центру 1990-х годов, созданному и возглавлявшемуся Григорием Бальцером. Этот центр представлял собой исторический музей-магазин, где хранились произведения искусства, документировавшие жизнь «новых русских»[401]. Как и сами всеми презираемые «новые русские», «Мир новых русских» испарился, и в новом социально-политическом контексте отношение к достатку претерпело значительные изменения. При Путине многие из наиболее прибыльных предприятий в стране перешли государству или его представителям, в то время как большинство россиян научились без истерики воспринимать удовольствия капиталистического потребления, если и не саму Америку как оплот и страстного пропагандиста этих удовольствий.

Если Голливуд встретил первое десятилетие десоветизации ретроспективной «Охотой за “Красным Октябрем”», то в новое тысячелетие он вступил уже в режиме дежавю. Его первые фильмы десятилетия вновь демонстрировали русских неудачников и злодеев прошлого, перешивая их на новый лад в соответствии с посткоммунистической реальностью. В ряде нетипичных проектов появилось несколько позитивных образов, но в целом представление Голливуда о бывшем враге по-прежнему основывалось на патернализме, конкурентоспособности и комплексе национального превосходства.

«Изгой» (2000 год, режиссер Роберт Земекис, Twentieth Century Fox & DreamWorks SKG)

В феврале 1999 года А. В. Митрофанов – политик, раскритиковавший пьяного космонавта из «Армагеддона» – протестовал также по поводу фильма «Изгой», который на тот момент еще был в производстве и вышел на американские экраны только после Рождества 2000 года. По утверждению Митрофанова, этот фильм «несправедливо изображает русских работников как лентяев, которые курят, слишком много пьют и любят жаловаться» [Another Film Raises 1999]. Поставленный Робертом Земекисом по сценарию Уильяма Бройлеса – младшего, «Изгой» рассказывает о менеджере-трудоголике службы доставки «FedEx» Чаке Ноланде (Том Хэнкс), который выживает после крушения самолета над Тихим океаном и четыре года проводит на необитаемом острове. Российские рабочие московского филиала «FedEx» мелькают здесь только в короткой вступительной сцене, где Ноланд делает им выговор за вялость. Затем они исчезают и больше не появляются. Таким образом, критикуя незаконченный фильм, в окончательном варианте которого репрезентация русских ограничилась всего шестью минутами (из 145 минут общей длительности картины), Митрофанов мог бы показаться сумасбродом, настроенным против Запада и поэтому всегда готовым атаковать любую американскую продукцию. Однако его настороженность по отношению к голливудскому рецидивизму оправдалась.

Вступительная сцена явно существует здесь для того, чтобы познакомить зрителя с Ноландом как исполнительным менеджером «FedEx», мучимым дедлайнами и разочарованным иностранной некомпетентностью. Однако, выбрав именно российский зарубежный филиал «FedEx», Бройлес создал своего рода идеологическую увертюру к истории о современном американском Робинзоне Крузо, чье выживание на необитаемом острове неразрывно связано с успешным свободным предпринимательством. Кратко излагая проблемы, с которыми столкнулись россияне и их американские деловые партнеры в конце 1990-х годов, фильм раскрывает борьбу бывшего Советского Союза за рыночную экономику в максимально упрощенной форме: у россиян не хватает изобретательности, энергии, силы воли и трудолюбия янки, необходимых для превращения страны в капиталистическую сверхдержаву. По сути, этот пренебрежительный взгляд на неповоротливую Россию в начале фильма подчеркивает то долгое исследование и чествование американской национальной идентичности, которое он демонстрирует на протяжении оставшихся двух с лишним часов[402].