Выцветание красного. Бывший враг времен холодной войны в русском и американском кино 1990-2005 годов

Между тем, несмотря на то что жена и дочь президента выступают в роли типичных женских персонажей боевика, которых должен спасти герой, они мужественны и смелы в своей конфронтации с Коршуновым, и в конце концов именно Грейс Маршалл отталкивает пистолет Коршунова, что позволяет ее мужу одолеть террориста у открытой двери самолета. Но самый значительный переворот в гендерной сфере – это изображение замечательной женщины вице-президента Кэтрин Беннетт в убедительном исполнении Гленн Клоуз. Хотя иногда она кажется просто частью «группы поддержки», сопровождающей успехи своего начальника-мачо, и, хотя министр обороны постоянно оспаривает ее решения, используя выражения, которые могут показаться скрытым сексизмом, она все же играет важную роль во взаимодействии с Петровым, кабинетом и прессой. Примечательно, что подлинно вопиющий сексизм исходит только от реакционера Коршунова, который издевается над Кэтрин – в реплике о «вспотевшей шелковой блузке» (шелк, по-видимому, символизирует для него «западный декаданс»: будучи отсталым казахом, он не осознает, что современные женщины-лидеры одеваются для успеха, а не для соблазнения). В этом отношении он также выражает сексуальную угрозу своим обращением с женой и дочерью Маршалла, особенно когда зловеще целует Элис, что создает контраст с тем звонким поцелуем «напарника по команде», которым награждают ее сам Маршалл и его черный помощник.

На технологическом фронте фильм также дает понять, что Америка обладает конкурентным преимуществом, особенно в сфере авиации и вооружений. В начале фильма пресс-секретарь, показывая замаскированным под телеоператоров террористам самолет, описывает кабину пилотов как «самый современный коммуникационный центр на земле и в небесах. Мы могли бы руководить отсюда всей страной – или даже войной, если бы пришлось». И действительно, большая часть войны с терроризмом будет происходить в самом самолете, хотя и не без юмористического решения, подчеркивающего изобретательность янки: общение Маршалла со своим кабинетом будет сведено лишь к одному мобильному телефону, который он найдет в багажном отделении. Другие высокотехнологичные самолеты вступят в игру, когда вице-президент Беннетт прикажет отправить реактивные истребители для защиты президентского самолета от шести казахских «Мигов». Последующее короткое воздушное сражение напоминает «Звездные войны»: Маршалл управляет своим самолетом в стиле Хана Соло, а добро уничтожает силы, стремящиеся восстановить казахскую «империю зла». В грандиозном финале военные осуществляют опасную транспортировку семьи, помощников и самоотверженного президента на другой самолет, носящий название – какое бы вы думали? – «Liberty» («Свобода»)! – в то время как кабинет, пресса и все сочувствующие сходят с ума от радости, а навязчивая, гимнообразная музыкальная тема помогает прочувствовать победу американской родины.

Если большинство американских критиков ответили на такой упрощенный перенос международной политики в сценарий боевика простой насмешкой, то реакция России была явно раздраженной. Елена Телингатер и Денис Горелов – в «Экране и сцене» и «Русском телеграфе» соответственно – упрекали режиссера фильма Вольфганга Петерсена в том, что он отдал должное американскому ура-патриотическому самолюбию. Телингатер спрашивает:

Неужели он не понимал, что, выдерживая в своем фильме все необходимые квоты политической корректности по отношению к американскому обществу (вице-президент США – женщина, почти все «оригинальные» – по мнению сценариста – решения предлагают негры и так далее), он делает фильм, оскорбляющий другие страны и нации? [Телингатер 1997: 4].

Оба критика также выразили сожаление по поводу очевидной оценки самим тогдашним президентом столь сомнительного проекта. Телингатер скептически отметила, что Клинтон с энтузиазмом пригласил съемочную группу посетить «борт номер один», а Горелов завершил рецензию ироничным комментарием: «Товарищу Клинтону картина очень понравилась» [Горелов 1997]. Но почти единодушное пренебрежение критиков не повлияло на кассовый успех фильма: только за первый уикэнд он принес 37 132 505 долларов, что составило почти половину его предполагаемого бюджета в 85 000 000 долларов [Air Force One Trivia IMDb]. Его прием в Америке, а затем и за границей показал, что аудиторию не оттолкнуло прямолобое политическое содержание, равно как и то, что зрители еще не устали от клонов Индианы Джонса и Рэмбо. В том же году три других фильма также продемонстрировали нежелание Голливуда отказаться от показа любимых злодеев Америки, но «Самолет президента» с его высокопоставленным надирателем задниц оказался единственным фильмом из этой серии, получившим статус блокбастера.