Взгляд с окраины рая (СИ)

Филиппов не спешил и двигался совершенно бесшумно, все время к чему-то прислушиваясь. Валерий, городской житель, доверился спутнику и шел за ним по проторенной тропе, не особо задумываясь о цели. Он тоже с удовольствием вслушивался в лесные шумы, как звуковые, так и ментальные. Даже без зверей и птиц о'кхнейр больше не казался мертвым и безмолвным. Где-то вдалеке чавкала трясина, капала, стекая с листьев, вода. Нет, не вода, наверное, какая-то другая жидкость, но Седову было лениво гадать, да и не хотелось отвлекать колониста глупыми вопросами, и он сосредоточился на поиске разума, горько сожалея о потерянном биосканере.

Если верить Филиппову, тропинка должна была привести к большому лагерю квайров, а эмофон такой толпы легко не спрячешь. Но все попытки поймать отголоски мыслей и чувств заканчивались неудачей: в ментале "слышался" лишь однообразный фон о'кхнейра, в котором порой мелькали неясные тени, неотделимые вкрапления эмоформ, ни к чему привычному отношения не имеющих. Лес или мешал восприятию, или настойчиво подавлял эмоции несчастных. Возможно, они находились очень далеко. Или - Валерий не мог отбросить и такого варианта - бедняг уже не было в живых. Но что-то было, что-то мыслило и чувствовало в самом лесу, и, казалось, еще одно усилие, и это что-то прорвется, хлынет потоком, но пока... Нет, ничего не происходило.

Задумавшись, Валерий машинально сорвал с черно-синего куста крупную ягоду, бросил в рот и, не разжевывая, проглотил. Филиппов, обернувшийся на шорох "стрельнувшей" ветки, замер в полуобороте, с непередаваемым выражением уставившись на землянина.

Седов, пораженный собственной неосторожностью, неловко развел руками. Он нарушил одно из первых правил контактника - не прикасаться ни к чему неизвестному, и, главное, к чужой еде, не проверенной анализаторами комма или адаптера.

Валерий немедленно вспомнил, как на Детском мирке на спор пробовал веганские деликатесы, совершенно отвратительные на вкус. Однако он хорошо понимал возмущение колониста. Хотя... чья тут на самом деле была вина? Чего он тупит? Да это же элементарная манипуляция леса!

На самом деле телу землянина, защищенному внутренним адаптером и способностями метаморфа, инопланетное лакомство практически ничем не грозило. А вот сознанию... Подействовал же на него на губернаторском приеме райх! Но теперь после, можно сказать, кровавого братания с черным лесом, тот, похоже, пытался таким образом внушить пришельцу идею о своей безопасности.

Посланник вспомнил свои ощущения, сосредоточенность на поиске разума и словно бы ментальный толчок, внутреннее, или, скорее, внешнее побуждение - и так вовремя подставленная кустом заманчивая ягода. Но как лес умудрился обойти мощнейшие ментальные блоки и заставить его совершить ошибку? И ведь ягода хнейра отнюдь не относилась к мерзким на вкус, но безвредным, вернее, легко поддающимся обезвреживанию, веганским хфурсам или йукхам! Филиппов упоминал, что это сильнейший фроггский ментальный стимулятор. А для человека, скорее всего, ядовитый психотроп.

Однако застывшее на лице колониста выражение не было вызвано удивлением или возмущением. Скорее шоком. Филиппов постепенно расслабился, не сводя взгляда с землянина, потом сорвал с куста большую ягоду, внимательно принюхался, зачем-то взвесил синий шарик на ладони и отбросил в сторону. Потом, наконец, не удержался от вопроса:

- Ну и как оно?

- В смысле? А эти..., - переспросил Валерий, проводив сожалеющим взглядом брошенную ягоду: небо запомнило вязкий, но довольно приятный терпкий вкус. Ему ведь так и не удалось толком поужинать. Да и неизвестно, сколько часов назад это было.

- Ничего. Кисловаты немного.

В ответ колонист зашелся приступом неодолимого хохота.

- Кисловаты - га-га-га - ой, - га-га-га - рассказать кое-кому бы!

Седов терпеливо ждал - реакция спутника больше походила на истерику, и вмешиваться не имело смысла. Филиппов, в конце концов, успокоился сам.

- А ты вообще кто? Человек или еще кто-то? - поинтересовался он.

- Что ты хочешь сказать? - насторожился Валерий. Напарник слишком близко подошел к правильному ответу, а обстановка не располагала к выяснению отношений. Но колонист не стал тянуть с объяснениями.

- Они, видишь ли, ягоды эти до сих пор считались абсолютно смертельными для всех земных организмов. Вся живность, на которой Степан Корнилов проверял хнейр, сдыхала мгновенно и в муках. А ты говоришь - кисловаты! - Игорь вновь зашелся в коротком приступе смеха, но быстро взял себя в руки и покачал головой. - Ты бы видел бедных свинушек!

- А на людях тоже испытывали? - сообщение показалось интересным, но не полным. - Можно ведь было попробовать и с адаптерами.