Взгляд в прошлое. Книга 1 – Записки конструктора космической техники

А в это время молодой папаша (видимо опытный горный турист) с двумя сыновьями погодками поднимались на перевал со стороны города. Склон на перевал со стороны города – через ущелье Узун Булак был крутой и даже с небольшими скальными участками очень удобными для первичного обучения скалолазной технике. Парнишкам было лет по десять – двенадцать и шли они в настоящей альпинистской связке, с ледорубами в руках под неусыпным взором отца, который отдавал им команды и на трудных участках страховал их альпинистской верёвкой. Они в течение трёх – четырёх часов поднимались на перевал, постигая с помощью отца азы техники подъёма по крутым склонам, поросшим сухой травой, камнями, небольшими скальными выступами и даже небольшой каменной осыпью – в общем, это было очень грамотном выбором места обучения азам горного туризма. Когда они поднялись на этот перевал и вздохнули облегчённо, с чувством хорошо выполненной трудной работой (для такого возраста мальчишек). И тут они неожиданно увидели, как какой – то «пижон» на мотоцикле, поднявшись на «их перевал» по серпантинам дороги из ущелья Кашка Су, спокойно устроился спать в тени «их старой арчи», поставив на подножку свой ярко – красный с никелированными – баком и выхлопными глушителями – тоже «пижонский» мотоцикл. Лица у этих пацанов сразу изумлённо вытянулись и торжество сменилось на гримасу глубокого разочарования. И я понял их и горько пожалел, что невольно оказался не вовремя в точке покорения «их перевала» пусть и безымянного. Чтобы хоть как – то исправить создавшееся положение я приветливо поздоровался и похвалил их за этот трудный подъём, похвалив их отца за удачно выбранный учебный маршрут, соврав мальчишкам, что я инструктор по альпинизму и знаю в этих делах толк. Показал им вершины Пионер (4050 м.), Комсомолец (4140 м.), которые я, когда – то взял траверсом и пик – Учитель (4527 м.), на которые я, когда – то совершал восхождения и получил за их покорение значок «Альпинист СССР», что соответствовало действительности. Сев на мотоцикл, я пожелал им успехов в постижении азов альпинизма и удачных восхождений. Они остались у моего костровища перекусить, а я, попрощавшись с ними, поехал вниз – искренне сожалея о том, что испортил им настроение от такого удачного восхождения на безымянный перевал.

«Фото из личного архива автора» – На рыбалке в низовьях реки – Чу.

«Фото из личного архива автора» – На корте.

«Фото из личного архива автора» – На трудном вираже.

«Фото из личного архива автора» – Выступление в эстрадном ансамбле ОКБ ИКИ.

Здесь же увлёкся и разнообразной горной охотой на таких животных и птиц как: – косуля, заяц, лиса, барсук, кабан, козерог, архар, улар, кеклик, чиль и фазан. Живя в этой – горной стране, я начал заниматься альпинизмом и горными лыжами. Правда – в альпинизме, мне не повезло – мой потолок подъёма на высоту был очень низким – до 6000 метров. Это проверено в барокамере медиками, а самое интересные восхождения в альпинизме начинались выше 6000 м. Был знаком со «снежными барсами» (Снежный барс – неофициальный титул (звание) у альпинистов. Точное название жетона, которым награждаются альпинисты, покорившие высшие вершины, расположенные на территории бывшего СССР – «Покоритель высочайших гор СССР») такими как: Ольгерд Ленгник, Евгений Стрельцов и Анатолий Тукстунбаев. А в горных лыжах, – как спорте, мне и подавно ничего «не светило», ведь я начал ими заниматься очень поздно, когда мне было около тридцати лет. Но я освоил довольно сложную горнолыжную технику и с большим удовольствием занимался спусками с гор для своего удовольствия. И даже участвовал в любительских соревнованиях и получил, после прохождения специального курса обучения, диплом инструктора по горным лыжам. Ведь как сказал выдающийся лыжник Жан-Клод Килли: – «Горные лыжи сами по себе не являются счастьем, но вполне могут его заменить». Так оно и есть. И последний свой спуск с горы я совершил, когда мне было далеко за шестьдесят.

После того как я начал работать, мы с отцом проводили все отпуска на охоте и рыбалке на озере Балхаш или в низовьях реки – Чу. На горную охоту, которую я так любил, отец не ездил т.к. у него было больное сердце. Об этих поездках я рассказал в моей второй части сборника рассказов «На краю Руси обширной».

К концу жизни у отца во Фрунзе осталось мало друзей (одни уже умерли, а другие были далеко), из которых он выделял Павла Фёдоровича Рогова – всегда спокойного и доброжелательного человека лет на пять – десять моложе отца. Он был очень совестливым человеком с твёрдыми моральными принципами в отличие от другого друга отца – Д.Н. Шепилова – холерика, и большого хитрована, как ему это казалось. Дмитрий Николаевич Шепилов был великолепным скрипачом, когда – то в детстве, учившемся с Давидом Ойстрахом у знаменитого на всю Одессу скрипичного маэстро – П.С. Столярского. Когда эту скрипичную школу назвали его именем – говорившим: – «Школа имени мене».