Взгляд в прошлое. Книга 2. На краю Руси обширной

Отец снял с плеч рюкзак и выложил из него на землю свою добычу – семь крупных уток (крякашей, шилохвостей, пеганку, серуху и атайку). Вернулись с охоты и остальные охотники с хорошей добычей: самой большая – 12 уток и одного гуся гуменника – добыта Валентином Акимовым, офицером, мастером спорта по стендовой стрельбе. Самая маленькая – три утки добыта шофёром Сашей, у него после первых выстрелов отказало, редкое по тому времени, ружьё – (полуавтомат Браунинг, имеющий магазин на четыре патрона, пятый патрон в стволе). После осмотра добытых уток дядя Коля обратился ко мне: – «Ну, а как дела у самого молодого охотника? Пропуделял – небось!» И тут я достал своих четырёх уток из – под машины и с торжеством положил их в общую, выложенную в рядок добычу. – «Вы посмотрите – ка, на него – да он меня обстрелял!» – воскликнул дядя Саша, улыбаясь И все охотники, с нарочитой серьёзностью поздравили меня «С полем!» и каждый из них пожал мне руку, а отец обнял меня и добавил: – «Теперь ты – настоящий охотник» Потом спросил, сколько патронов я израсходовал на четыре утки. Я тихо ответил:

– «Все» и добавил: «Все – двенадцать» и покраснел.

– «Многовато!»– промолвил отец и продолжил:– «Ну, да ты очень не переживай – «Лиха беда – начало!» А по «швыркам» у тебя получалось лучше».

– «Так – то – «швырки, а здесь – живые утки» – возражал я, с возмущением.

Тут нужно пояснение: после покупки ружья отец занялся моим обучением в стрельбе влёт. Для этих занятий он выточил из осиновых поленьев пяток примитивных мишеней – «швырков», отдалённо напоминающих силуэты уток, без крыльев конечно, и бросал их в разных направлениях, под разными углами и на различную высоту и встречные и угонные, а я стрелял по этим «швыркам» стараясь взять правильное упреждение перед каждым выстрелом. Потом отец со мной занимался «разбором полётов»– анализируя каждую мою ошибку. И так в течение двух недель я учился стрельбе влёт пока не достиг результата: – в худшем случае, два патрона на одно попадание. И тут, неожиданно, за меня вступился наш лучший стрелок Валентин Акимов:

– «Молодец, Вадюша, я начинал гораздо хуже, тебе всего– то в два раза нужно улучшить стрельбу, как будет по полтора патрона на птицу добытую влёт, считай себя настоящим охотником – снайпером»

– «А сколько патронов у Вас израсходовано сегодня на двенадцать уток и одного гуся?»– поинтересовался я. Валентин снял патронташ (на 24 патрона) и показал мне и всем – осталось четыре заряженных патрона, остальные «стреляные» гильзы. Получалось – чуть больше полутора патронов, на одну битую влёт птицу.

– «Если научишься хорошо стрелять по летающим тарелочкам на стенде, даже с учётом волнения – обязательного для настоящего охотника, а не «мясника», при стрельбе на охоте – по дичи, будет не хуже двух патронов на одну птицу битую влёт и не будет стрельбы – «в белый свет как в копеечку»– подвёл итог нашим разговорам Валентин.

Сели пить свежезаваренный чай, делясь впечатлениями, от удачной – утрянки. Валентин рассказал, как промазал первым выстрелом по внезапно налетевшему на выстрел одиночке – гусю и как волновался, делая второй, на этот раз, точный выстрел. Когда меня попросили рассказать, что я чувствовал, когда убил первую утку, я сознался, что забыл – вся утрянка для меня была единым и неповторимым мигом, и опомнился я, когда кончились патроны. Я ждал после своих слов, дружного (хотя и доброжелательного) смеха, но взрослые охотники, вдруг, задумчиво примолкли и видимо каждый из них, в эту минуту, вспоминал свою – первую добытую влёт на охоте утку.

Пришёл на стан и наш рыбак с очень приличным уловом: пять щук, два жереха и десятка полтора окуней, пойманных на спиннинг, а ещё он поймал на донки двух сазанов и пяток карасей. В общем, рыбный обед («двойная» уха и хорошая жарёха на второе) был нашей компании обеспечен. А ещё наш рыболов попросил привезти на машине с места ловли надувную лодку, по тем временам штука довольно редкая и дорогая. Он купил её, по случаю, у приезжавшего в прошлом году из Ленинграда на охоту – осенний перелёт гусей и казарок, генерала – лётчика. Лодка была американская, военная сделанная из прорезиненной двухслойной ткани и достаточно тяжёлая – 25-30 килограмм. Наш рыбак дядя Аким был потомственным уральским казаком родом из поселка Скворкино, а его старший брат обосновался в станице Янайкино и, узнав, что младший брат собирается на открытие охоты приехать с охотниками из Уральска на рыбалку в родные для братьев места – на Кушум, обещал навестить его сегодня днём. Шофёр – дядя Саша, который при наших поездках на охоту учил меня водить машину, уговорил отца доверить мне, в качестве водителя самостоятельно съездить с дядей Акимом за лодкой:

– «Всего километра полтора, отсюда – Вадим справится. Гарантию даю!» Отец, нехотя, согласился. Все принялись за чистку и потрошение рыбы на уху и жарёху, а мы с дядей Акимом стали собираться в поездку за лодкой. И тут мы заметили верхового показавшегося из-за камышей.

– «Братан – приехал» – молвил дядя Аким.