Взметайся, разум мой, в небесны дали

Мы цепи вяжем на границах мироздания,
Пытаясь для себя найти сакральный смысл.
В тумане жизни своего существования
Зажав в тисках судьбы единственную мысль.

Кто я в цепи, подарок Бога иль никчёмность?

Оракул времени иль временная гладь?
Держу на привязи свою я неуёмность,
Дабы другие не смогли её понять.

Шифруюсь, чтобы в шифре скрыть для всех печали

О тех мирах, которых нет для большинства.
Разбрасывая по стихам с трудом детали,
Я нарушаю все законы естества.

Но, будучи от абсолюта плоть от плоти,

По венам разгоняю с ярким чувством кровь.
Закованный в цепях, парю я в звездолёте,
Неся внутри него сомненья и любовь.

Разрушивший не плачет по обломкам…

Разрушивший не плачет по обломкам,
А тихо стонет, глядя в пустоту.
Он бродит по подвалам диким волком,
Жалея, что не понял красоту.

А как понять, когда дерьмо повсюду?

Дерьмом измазан даже Божий рай.
И люди, предаваясь всуе блуду,
Уже перевалили через край.

Кого спасать, по ком петь панихиду?

Кому подать последнюю деньгу?
Воздвигнув на обломках пирамиду,
Перевернуть у ближних всё в Мозгу.

Но мы не те, кто изменяет веру

Простым и скучным росчерком пера.
Мы скопом все взберёмся на галеру
И будем плыть, друг дружку матеря.

Молясь однажды, погрузившись в свет…

Молясь однажды, погрузившись в свет,
Увидел я, в углу как воздух сжался.
И, наполняясь смыслом, силуэт
Из Нави в Явь воочию рождался.

Детали внешности он отвергал

И семицветьем не тревожил личность.
Он утешенья в плоскости искал,
Храня в себе скупую символичность.

Цинично пряча в простоте секрет,

Лишь намекая на полёт фантазий,
На белом фоне чёрный силуэт
Никак не мог нащупать с миром связи.

Разорванностью в сладость упоясь,

Условность ставя впереди телеги,
Он вёз арбу печали, норовясь
Достичь идей от Альфы до Омеги.

Но час пробил, и пелена сползла,

Настал и мой черёд постичь фатальность.
Присев на край печального крыла,
Решил я сбросить всю свою сакральность…

Я окунул в таинственность сюжет,

Читатели мои, не зубоскальте.
Возникший в ореоле силуэт
Моей был тенью на седом асфальте.

Открыв врата пошире для сомнений…