Взрослые дети алкоголиков: семья, работа, отношения. Полный справочник ВДА

Мне нравилось ощущение контроля, которое было у меня в классной комнате. На мне была такая ответственность! Я сама устанавливала правила, и — что важно — люди выполняли то, чего я от них хотела. Будучи «большой рыбой в маленьком пруду», я верила, что моя жизнь обрела порядок и смысл, чего я не могла обеспечить себе в доме моих родителей.

И каким я была учителем! Я старательно готовилась к занятиям. Никогда не ограничиваясь одним источником, я прорабатывала массу материала, чтобы уж точно ничего не упустить. Мне интересно сейчас, много ли пользы принесли эти уроки тогдашним четвероклассникам, шокированным таким обилием информации. Эта потребность быть суперучителем основывалась на банальном страхе оказаться некомпетентной.

Мне очень хотелось, чтобы в моем классе дети чувствовали себя в безопасности и ощущали, что их ценят. Чтобы не было фраз вроде: «Что за ерунда у тебя творится с химией, как ты мог получить четверку?» Я прикладывала массу усилий для того, чтобы наладить контакт с каждым ребенком, и чувствовала себя виноватой, думая о тех детях, которые оставались стеснительными либо равнодушными к уроку или в целом к моему предмету, несмотря на все мои старания привить им любовь к учебе. На самом деле я злилась на них за то, что они «не поддавались»; меня очень расстраивало, что мои попытки в их отношении оставались безуспешными. Меня ранило то, что я не нравлюсь им. Мне никогда не приходило в голову, что мы можем иметь нечто общее, например дисфункциональную (в частности, алкогольную) семью.

Когда я пыталась достучаться до этих детей, будучи полна собственного страха близких отношений и ничего не зная об эмоциональной близости, я, по сути, просила их о том, к чему была не готова сама: поделиться своими чувствами, тревогами, волнениями, секретами. При этом я очень огорчалась, когда мне казалось, что они отвергают меня.

Мне также нравилась изоляция, которую обеспечивала классная комната. Там я могла быть всем для каждого ученика без посторонних глаз. К тому же я чувствовала гордость за то, что никого не просила о помощи. «Я все могу сама* — это стало моим девизом. И только я одна знала, что за этим фасадом скрывается маленькая напуганная девочка.

Чтобы продемонстрировать всем свои успехи, в первый же год преподавания я решила подготовить со своими учениками представление для других учащихся и их родителей (в то время я была беременна своим первым ребенком, но считала, что ничто не должно повлиять на мою роль идеальной жены, которой я пыталась быть для мужа). Я написала сценарий спектакля, сочинила песни, предварительно пройдя ускоренный курс игры на пианино, а также подготовила декорации и костюмы, которые должны были создавать иллюзию спуска в океан и поисков подводного королевства.

Однажды, когда класс работал над подготовкой спектакля, в комнату вошла директор школы. Она сказала мне, что в кабинете пыльно. Это замечание директора напомнило мне детство, когда мой отец все время говорил мне, что я недостаточно хороша. В тот момент мой страх быть разоблаченной соединился с моей потребностью доказать свой профессионализм, что привело к колоссальному перенапряжению. Спектакль имел большой успех, но я смогла понять и оценить это только спустя какое-то время.

В конце концов я решила вернуться в колледж для получения степени магистра по консультированию, снова полная решимости быть лучшей ученицей. Получив эту степень, я стала младшим консультантом. На работе я сразу взялась за составление расписания. Я напоминала директору об управлении сроками, занималась необходимой бумажной работой, часто забирая ее на дом, чтобы не отнимать время, запланированное для работы со студентами. В течение этого периода я боролась за улучшение имиджа нашего факультета и стремилась к своей личной цели — быть полезной студентам и их родителям, а также коллегам. У меня не было перерывов, я пила кофе только за рабочим столом. У меня не было нормального обеда, а по вечерам мне часто приходилось задерживаться. Все это начало меняться только пять лет назад, когда я поняла, какие проблемы есть у меня как у ВДА, и начала жить своей жизнью.

ВДА-менеджер

Один из специалистов программы поддержки сотрудников в исследовательской компании, занимающейся высокими технологиями, рассказывает о ВДА следующее:

Могу описать общий портрет таких людей на основании того, что мне приходилось наблюдать. Они хорошие профессионалы, но им не хватает уверенности в себе. ВДА выбирают сферу высоких технологий для того, чтобы избежать контактов с другими людьми. Даже со стороны заметно, что они чувствуют себя не такими, как все, и не ощущают себя частью группы. Зачастую это приводит к настолько сильной изоляции, что они уже не могут вступать во взаимодействие ни с чем, кроме техники.