Взрослые в доме. Неравная борьба с европейским «глубинным государством»

В ночи мы со Спиросом Сагиасом стали готовить юридический аргумент, который мне надлежало вручить Кристин Лагард. Спирос писал по-гречески в блокноте, я печатал на ноутбуке, а далее мы потихоньку совмещали греческую и английскую версии нашего официального письма директору-распорядителю МВФ. Суть письма, если коротко, заключалась в том, что, по мнению греческого правительства, фонду не следовало ожидать каких-либо выплат до тех пор, пока, во-первых, «Тройка» не приостановит поборы с Греции, в том числе текущие, и пока, во-вторых, ЕЦБ не прекратит изымать нашу ликвидность^[263].

Между тем мой секретарь пытался дозвониться до офиса Кристин Лагард. Это заняло некоторое время, ведь на календаре была Страстная пятница^[264]. Алексис хотел, чтобы я немедленно летел в Вашингтон, из чего следовало, что я прилечу туда в пасхальное воскресенье. Едва мы дозвонились до офиса Кристин и объяснили, что у нас возникли чрезвычайные обстоятельства, которые вынуждают настаивать на скорейшей встрече, нам сказали, что она готова пожертвовать пасхальными каникулами и принять меня в своем офисе вечером в воскресенье.

Долгий перелет в Вашингтон через Мюнхен скрашивал Такис Румелиотис^[265], бывший представитель Греции в МВФ, успевший прославиться как еще один критик греческой программы фонда^[266]. В моей сумке лежало официальное письмо, подкреплявшее те слова, которые я намеревался произнести, и гласившее, что министерство финансов Греции не будет перечислять МВФ очередной транш в размере 462,5 миллиона евро 9 апреля 2015 года. В уме я прикидывал, как наилучшим образом использовать надвигающийся дефолт для максимально безболезненного вывода Греции из роковой долговой петли. Долгий перелет вдобавок обеспечил мне время на редактирование документа, который, стараниями Джеффа Сакса и других моих помощников, мог стать конструктивной заменой «Меморандума о взаимопонимании». Перво-наперво дефолт, затем немедленное предъявление плана умеренных реформ для Греции – это был единственный способ встряхнуть кредиторов и разорвать порочный круг.

По прибытии в вашингтонский Национальный аэропорт имени Рональда Рейгана выяснилось, что моя американская виза больше не действительна, хотя формально до ее истечения оставался еще год; причина была в том, что я ушел из Техасского университета, чтобы участвовать в парламентских выборах в Греции. Разумеется, тот факт, что я был министром иностранного государства, которого ждала у себя через два часа глава МВФ, и что у меня были назначены встречи на следующий день в Казначействе США и в Белом доме, ничего не значил для сотрудников американской иммиграционной службы. Как любому другому иностранцу, мне следовало подать официальное заявление на визу через Интернет, что я и сделал прямо на иммиграционном контрольно-пропускном пункте. Это, конечно, доставило кое-какие неудобства, но в таком эгалитаризме иммиграционной службы США было что-то приятное.

Дополнительное время, которое потребовалось на пересечение границы, означало, что свой мобильный телефон я включил с солидной задержкой. И хорошо, потому что это подарило мне лишний час душевного покоя. Стоило включить аппарат, как на экране высветилось краткое текстовое сообщение от Алексиса: «Позвоните мне». Я тут же выполнил его просьбу.

– Послушайте, Янис, – сказал он, – мы решили пока не объявлять дефолт.

Ошарашенный, я выдавил:

– Кто «мы»? Кто решил, что дефолт не нужен?

Алексис ровным тоном перечислил:

– Я, Сагиас, Драгасакис… Мы решили, что неправильно делать это перед Пасхой.

– Спасибо, что сказали, – произнес я, внутренне весь кипя. Потом, постаравшись притвориться, что это известие меня ничуть не взволновало, я уточнил: – Что мне теперь делать? Сесть на обратный рейс? Какой смысл встречаться с Лагард?

– Нет, вы должны с нею встретиться. Действуйте, как договаривались. Ступайте к ней и пригрозите дефолтом.

Это было абсурднее всего, что я когда-либо слышал. Нет, ты не ослышался, сказал я себе. Нужны разъяснения.

– Что вы имеете в виду? Зачем грозить ей дефолтом, если вы уже решили, что дефолта не будет?

– Вот именно, – отозвался Алексис. – Пригрозите ей так, чтобы она встревожилась, позвонила Драги и уговорила того остановить изъятие нашей ликвидности. Тогда мы ответим взаимностью и сообщим, что никакого невыполнения обязательств перед МВФ не будет.

Приток адреналина уничтожил все признаки усталости и джетлага. Усилием воли сдержав рвавшееся наружу возмущение, я спросил, как быть, если Драги не согласится угомониться, услышав от Лагард, что я угрожаю дефолтом по долгу перед МВФ? Что тогда, Алексис?

– Они сдадутся, Янис, они сдадутся! – Алексис стал прежним собой, безосновательно оптимистичным.