Взвейтесь, соколы, орлами...

– Заманчиво. Из российских казаков сделать ихних пастухов!

– И барышням нашим прикупи по дамскому браунингу и по сотне патронов к ним. И тоже научи стрелять – авось пригодится.

– Да ты прямо, как на войну собираешься.

– А ты разве с нами не поедешь?

– Ты ещё спрашиваешь, конечно поеду. В стране, где все стреляют, вам без меня делать нечего.

* * *

Вещи все были уложены, все долги розданы. Переезд в Питер наметили на завтра. Вечерком собрались на веранде все свои. Брат раздавал последние указания и поручения:

– Анатолий Алексеевич! Вы назначаетесь начальником аэроклуба, вы, Владимир Евгеньевич, заместителем, начальником штаба и комендантом в одном лице. Но и жалование будете получать лишь одно. Так что занимайте свободные комнаты себе под кабинеты. Что делать с Дашей и Глашей? Вы сами-то, девицы, как хотите – тут остаться или обратно в Питер?

– Да нам бы лучше тут. А то в Питерском доме полов много, а тут всего ничего. Да и там нами командует баронесса Анна Марковна, а тут господин комендант. А женщине гораздо легче, когда ею командует молодой мужчина, а не другая женщина! – и обе опять прыснули от смеха.

– Ну что с вами делать? Оставайтесь, раз так вам больше нравится. А вы Анатолий Алексеевич, распорядитесь один мотоплан без колёс установить в пустой малый ангарчик на брёвнышко. И туда же занести вентиляторы с площадки. Возможно с Нового года у нас появятся новые учлёты. До весны всё равно луг под снегом – вот и тренируйте их пока держать горизонт под вентиляторами. Пусть приезжают раз в неделю по выходным. А вы, Владимир Евгеньевич будете их учить. Методика вам известна. Время не подпирает. Чем лучше учлёты освоят тренажер, тем проще будет их потом научить летать. Если Луцкий нам к весне усилит движок Анзани, то взлетать уже сможете сами и без битюгов. Мы-то в Питере ещё до середины декабря пробудем. Так что все вопросы можем помочь порешать. Да и мы сами будем до снега сюда наведываться. Архитектор Коряков начнёт строительство новой гостиницы из камня или кирпича. Стройка – его забота, а вот обеспечение рабочих горячим питанием лежит на коменданте. А теперь спать. Всего всё равно не предугадаешь.

* * *

Уезжали налегке. Весь багаж следом солдатики доставят. Правда совсем налегке не получилось. К самому отъезду от терема подошли зарубинские жены с двумя тяжеленными корзинами. Поклонились, как водится на Руси и попросили принять гостинчика, не побрезговать:

– Графинюшка, благодетельница ты наша! Прими земляничного вареньица на зиму. Сами ягоду сбирали, сами варили по дедовым рецептам. И с медком, и с мятою. Баночек-то по две дюжины в каждой корзинке. Всю зиму простоят – не засахарятся. А как откроешь, то духом лесным так пахнет в горнице – сразу вспомнишь про наш «Гамаюн».

Зинуля так же с поклоном приняла подарочки и поблагодарила, а я отметил про себя, что они сказали именно НАШ Гамаюн. Одобряю их выбор.

А когда ставили корзины в коляску, то что-то ещё и пошептали на ушко Зинуле. Когда уже ехали в поезде, Кондрат посоветовал барышням:

– Как приедем, то дюжину баночек вручите баронессе Анне Марковне, дюжину себе оставьте, а остальные нашей матушке. Да соврите, что сами всё лето ягоду собирали и варили. Они, конечно, поймут, что врёте, но им приятно будет! – посоветовал Комрад.

А Зина ко мне обратилась:

– А что же ты, Андрюша, им такое соврал, что они меня благодетельницей назвали?

– Не соврал, а приврал. И то лишь чуток! Зато теперь в каждый наш приезд варенье и плюшки будут нам обеспечены. Люблю я плюшками побаловаться.

– А тебе моих плюшек мало? – и Зина поправила платье на груди: – Баловник!

Дома конечно не обошлось без суматохи в связи с приездом. Девчонки принялись разбирать и раскладывать шмотки, а мы с братом уселись в гостиной читать свежие газеты. Барон Марк Николаевич нас не подвел. Поместил-таки очерк о полётах в «Гамаюне». Да такого туману напустил, что и мы-то не сразу поняли о чем речь. А уж молодая баронесса Жанна была вообще вне всяких похвал. С её лёгкой руки вся полиция Санкт-Петербурга ловит сектантов белоризников и уже есть результаты. Арестовано несколько человек по имени Юрий Деточкин, а один так даже страховой агент. И под окнами околотка, где его держали, народ скандировал: – Свободу Юрию Деточкину!!! Юра! Мы с тобой!!!

Была и ещё одна короткая замётка о том, что инженер Луцкий Б.Г. в одностороннем порядке расторг контракт с Нюрнбергским машиностроительным заводом и возвращается в Россию.