Это, с моей точки зрения, уже походило бы на цирковой трюк, только здесь в случае неудачи нечего будет дожидаться мягкого падения на страховочную сетку. Ее здесь не будет, и падать придется на скалы и стволы деревьев.
Вниз посыпались камни. Иван нашел дерево, закрепил веревку и теперь ее спускал. Когда конец веревки достиг расщелины, в темном, почти ночном небе я увидел силуэт белой птицы. На расправленных крыльях она проплыла рядом с веревкой и в тот же миг исчезла.
— Кречет! — заорал я, находясь, как и Носков, в каком-то странном возбуждении.
— Где? — вопрошал Носков, который в это время осматривал выступ. Птицу видел, как выяснилось, только я. Мы подождали, думая, что она вернется и мы ее увидим, но птица пропала.
— Наверно, это челиг — самец,— решил Носков, потому что самка, это ему хорошо запомнилось, была темноватой и с ремешками на лапах.
Он уже поймал конец веревки и теперь отходил в сторону, чтобы встать в изначалье наклонного выступа и подниматься к гнезду.
Мне было совершенно ясно, что стоит ему хоть на мгновение потерять равновесие, как веревка, словно оттянутый в сторону маятник, увлечет его вниз и грохнет о противоположный борт скалы. Даже если он и удержится при этом, то потом застынет в нейтральном положении. И мы не сможем ему помочь, он просто упадет вниз на камни. Вытянуть его вверх было бы не в наших силах. Носкову пришлось объяснять это минут двадцать.
Стоя на выступе скалы, как оракул, уговаривал я его оставить безумную попытку, убеждая, что ни питомнику, ни Флинту не нужны кречеты, добытые с риском для жизни. Обойдутся. Кречеты и без питомников, если только пробудить истинную заботу о них людей, существовать будут многие годы. Да и не потеряна возможность поискать другие, более доступные гнезда.
Сдался Носков после того, как я предложил ему отправиться сейчас к лабазу, выспаться, а затем при свете вернуться, все как следует осмотреть, обсудить и попытаться подняться.
— И мне будет интересней,— пошутил я.— Может, удастся снять, как загремишь со скалы. В Америке за такой кадр заплатили бы большие деньги.
— Решено,— объявил он, и мы начали спускаться. Стояла ночь. Ноги мерзли в воде, да и идти по реке было опасно. Того и гляди поскользнешься на валуне. Я предложил не мучиться, а подняться в горы и выйти к лабазу по кратчайшей прямой. Задыхаясь, мы в темноте начали подъем по снежнику. Взобравшись наверх, обнаружили, что надо опять спускаться в долину, затем подниматься. Дорогу же преграждали заросли крепкого стланика...
— Хватит,— решил я сделать заявление по старшинству.— Собираем стланик, разводим костер. Хватит нам всякого цирка, сидим здесь до рассвета. А там хоть в лабаз, хоть к черту на кулички.
Носков, ухмыльнувшись, почесал затылок, но перечить не стал. Я быстро развел огонь, сразу стало теплее.Мы расположились вокруг на мху. Юра вытащил из рюкзака последнюю банку тушенки, весь оставшийся хлеб, и мы прекрасно поужинали, вскипятив чай в освободившейся консервной банке. Жизнь сразу стала приятнее. Обсуждая приключения прошлого дня, гадая, какая же из птиц прилетала к гнезду ночью, рассуждая о сложности проблемы выведения хищных птиц в неволе, мы незаметно дождались рассвета.
И тут откуда-то сверху выбежал на снежник серый заяц и, смешно помахивая ушами, запрыгал к нашему костру. Я схватился за фотоаппарат, а тут — как я не сообразил предупредить! — прогрохотал выстрел. Как выяснилось, Носков, переживая, что у нас не осталось еды, а дорога впереди была еще долгая, решил, что зайца нам сам бог послал, и нажал на спуск. Я выругался. Заяц лежал на снегу, и теперь, какими бы прекрасными ни получились кадры на фотопленке, печатать их я уже не смогу. Невозможно любоваться на прекрасную фотографию, зная, что после съемки животное было убито. Я давно взял себе за правило делать снимки только диких птиц и зверей в их естественной среде, в привычной для них обстановке, где позволяется разве только приручение зверя ласкою.
В довершение ко всему подстреленный заяц оказался зайчихой на сносях. Юрий стал оправдываться. Иван, не вмешиваясь в разговор, уставился на огонь и молчал, а я, хотя и не особенно верил в приметы, но тут вслух предсказал, что теперь нам наверняка не повезет.
Не желая сидеть у костра, где лежала подстреленная зайчиха, я отправился походить, поостынуть. Обойдя распластавшиеся у земли кустарники кедрового стланика, я поднялся на каменистый выступ и увидел внизу речку, которую мы перешли ночью. На другом ее берегу освещенная восходящим солнцем темнела скала, на которую хотел было взобраться Носков.
С обрыва, на котором я стоял, отчетливо виднелась ниша в скале, белые натеки внизу, покатый выступ. Мысленно прослеживая путь, по которому собирался пройти сокольник, я обнаружил сидящую на уступе спиной ко мне светло-коричневой окраски птицу.
Главная героиня — Людочка Сальникова — всегда любила пошутить. Р
Доменико Старноне , Наталья Вячеславовна Андреева , Нора Арон , Ольга Туманова , Радий Петрович Погодин , Франц Вертфоллен
Фантастика / Детективы / Природа и животные / Проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Прочие Детективы