За черным окном – море тюльпанов

Когда ты совсем молодой, легко верится и в бесконечность Вселенной, и в бессмертие души и в собственные безграничные возможности. Если сегодня что-то не вытанцовывается – не беда: завтра получится. Ну, если не завтра, то послезавтра. Рано или поздно – все равно получится: ведь ты же упрямый и жилистый. Главное, впереди у тебя – жизнь. Вся. Длинная-длинная. И, должно быть, – интересная.

Все это казалось аксиомой и разумелось само собой.

При таком сознании ты можешь позволить себе иногда поплевывать на то, что сегодня свобода твоего выбора ограничена относительно малыми возможностями. Тебе бы хотелось рвануть куда-нибудь до Владика или, еще лучше, до далекого пролива Лаперуза, поматросить, распустить свои паруса и половить красную рыбку. Однако ты вынужден пока наступить на горло подобным вожделениям, потому что у тебя в кармане что-то около полутора тысяч рублей, заработанных рабским трудом на «ударной стройке», – сумма, достаточная для проезда, скажем, до Совгавани. Но в случае неудачи – гарантирующая возвращение в исходную точку только пешком по шпалам.

Ничего, уверен ты, мы еще побываем на дальних берегах. У нас все впереди.

Найти хорошую работу, если ты владеешь каким-то ремеслом, не очень сложно. Но если ты – всего лишь разнорабочий, грузчик, начинающий газетчик, кочегар, каменщик с небольшим стажем, то выбор у тебя небольшой.

Я хорошо понимал это.

Однако мне, как и многим моим сверстникам, неожиданно повезло больше того, на что можно было рассчитывать.

В начале шестидесятых бесчисленное множество таких, как я, пересекали Союз вдоль и поперек в поисках своих клондайков и мест под солнцем. И великая страна предоставляла возможность выбора и одаривала многих – почти всех, кто хотел! – значимыми делами, привлекательными профессиями. И даже семейным счастьем. Такая вот была страна…

Выбор Приангарья был почти случайным. По окончании срока вербовки Павел Крёстный решил поездом ехать из Джезказгана до Петропавловска-казахстанского. А там видно будет. Но – на грех или на счастье – купил для дорожного чтива в привокзальном киоске свежий номер журнала «Роман-газета» с повестью некоего Анатолия Кузнецова под названием «Продолжение легенды». Книжка с незатейливым сюжетом рассказывала о строителях большой гидростанции на Ангаре. Несмотря на чрезмерную патетику, повесть чем-то зацепила Павла, и потому по прибытии в Петропавловск он не сомневался в выборе дальнейшего пути: на Ангару, только – на Ангару! Тем более что газеты и радио о строительстве гидростанций ангарского каскада каждый день писали и вещали так, будто других мест и строек в стране больше не существовало.

Тысячи молодых парней, демобилизованных солдат и матросов, девушек, выпускников ремесленных училищ и техникумов, инженеров и гуманитариев целыми эшелонами по комсомольским путевкам прибывали на необжитые берега Ангары. Павел тоже оказался в этом потоке.

В отличие от многих, Крёстный был свободен в своих действиях – путевки у него не было, – и он мог поступить так, как заблагорассудится. Ему, конечно, хотелось продолжить строительную стезю и попасть именно на ГЭС. Но кадровик управления строительства долго раздумывал, вчитываясь в трудовую книжку Павла: что-то ему не нравилось. Можно подумать, что в котлован набирают исключительно элитный контингент. Короче, наш герой не сподобился оказаться в числе первостроителей, и судьбе было угодно предложить ему еще один вариант – работу школьного учителя.