За чертой

Хоть по букве закона при этом действе должны присутствовать понятые, Перов звать их не стал. «Может, там и интересного ничего нет, что зря людей искать да время на пустяки тратить, если уж что будет, то сложу назад и выполню все как положено, а сейчас и так сойдет», – подумал участковый. В этой сумке ничего интересного на первый взгляд и не оказалось, лишь деревянная икона, несколько увесистых металлических распятий да три паспорта. Перов, будучи не сильно набожным человеком осмотрел икону, повертел ее из стороны в сторону, прикинул вес, утвердительно покачал головой, поднял со стола лупу и вновь повторил процедуру, ничего не найдя, поставил икону в угол на сейф, усмехнулся и, вновь усевшись за стол, принялся разглядывать паспорта, хоть простому обывателю три найденных паспорта и покажутся чем-то чересчур из ряда вон выходящим, сверхъестественным и явно уголовным, опытному сотруднику милиции, уже более десяти лет проработавшему в должности участкового, не на словах знакомому с палочной системой контроля работы и постоянными нападками за показатели со стороны начальства, это кажется сущим пустяком. «Ну, подумаешь, три паспорта после деревенской электрички остались, может, кто за кредитом поехал, а в деревне все друг друга знают, вот и попросили проверить, могут ли им его выдать, что зря в город гонять, ноги ведь не казенные», – выдвинутая версия вполне устроила Перова, но на всякий случай он переписал данные в блокнот, снял с паспортов ксерокопию с фотографиями владельцев, вспоминая, где он раньше мог видеть Сидорова Михаила. И подняв со стола трубку телефона, позвонил в отдел. Не дозвонившись с первого раза, он повторил процедуру, вскоре на том конце все же ответили:

– Помощник дежурного Соколов.

– Сокол, это Перов, пробей мне троих.

– Серега, база висит, и вообще, троих долго пробивать, сам приходи в отдел.

На том конце послышались короткие гудки.

Перов долбанул телефонную трубку о стол, смачно выругался, поднявшись, налил из термоса крепкий кофе, закурил сигарету и подошел к окну.

На улице было тепло, все цвело и дул легкий ветерок, Сергей поморщился от неприятной мысли, что из-за количества материалов он даже не может выйти и пройтись по вверенному ему району. Он всмотрелся вдаль, по дороге из-за гаражей несколько человек волокли какие-то трубы.

– Эй, – раздался оглушительный свист, – стой, – прокричал Перов, конечно, так делать не стоило, но он это понял уже после.

Трубы попадали на землю, люди побежали. Сергей, разлив кофе, поставил чашку на подоконник и, схватив с полки дубинку, выбежал на улицу. Один из бродяг, что был поздоровее, убежал в сторону, второй все еще волок трубу назад к гаражам, а третий медленно уходил, как бы считая себя не причастным к происходящему. Серей побежал к уходящему в сторону и ударил того по спине дубинкой, бродяга взвыл белугой. Перов ухватил его за шиворот и поволок в сторону гаражей, куда другой утащил трубу, задержанный брыкался, но после второго удара поднялся с земли и пошел, спокойно ведомый слугой закона. Зайдя за гараж, Перов сразу узнал бродягу с трубой, тот, поняв это и тоже узнав участкового, остановился, начал что-то быстро говорить, но, сразу получив удар ногой в живот, молча распластался на земле. Перов усадил второго бродягу рядом. Оба бомжа сидели на щебне, молча уставившись на человека в форме.

– Когда я крикнул, вы должны были остановиться, совсем от рук отбились, – проговорил участковый.

Бродяги принялись извиняться, ссылаясь на ужасно севший от паленого алкоголя слух.

Милиционер бросил взгляд на четырёхметровую железную трубу.

– Где сперли? – с безразличием проговорил он.

– Честное слово, нашли, – проверещал один из бомжей, Сергей замахнулся дубинкой, бродяги отвернули головы, ожидая удар.

– Встали, подняли и за мной на опорник, – скомандовал Перов и отправился в кабинет, возглавляя группу бродяг.

Войдя на опорный пункт, участковый взглядом указал, куда поставить трубу, потом подошел к столу и, согнув в руках дубинку, заговорил:

– Я задам несколько вопросов, отвечать нужно честно, как на исповеди, – участковый мотнул головой в сторону стоявшей на сейфе иконы божьей матери. – Если соврете… – о стол последовал удар резиновой палкой, как бы завершающий предложение.

Бродяги, будто верные псы, преданно смотрели на участкового, он взял со стола ксерокопии и протянул их задержанным.

– Узнаете кого? Смотрите внимательно и не вздумайте соврать!

Те несколько минут разглядывали бумажки, а потом старый бродяга протянул лист, показывая пальцем на размытую серую фотографию.

– Вот этого, он на вокзале побирался, с Гришкой шепелявым терся, но я его уже с полгода, а может, и больше не видел.

– Шепелявый, шепелявый, он где у нас трется? Напомни.

– У депо на теплотрассе.

– Ладно, можете идти, – закурив сигарету, проговорил Перов, – но шепелявому и этому… – участковый ткнул на фото, – если увидите, ни слова.

Бродяги поднялись и принялись было брать трубу.

– А ну положь, – крикнул Перов, и оба бедолаги, виновато глядя на милиционера, вышли прочь.