За чертой

– А я Сергей, – ответил капитан. – Ну что, Костя, у нас завал, – Перов мотнул головой в сторону лежащей на столе горы материалов. – Много интересного не обещаю, но бумаги писать научу, чтобы, как говорится, еще на учебе знал, чем предстоит заняться по окончании, так что знай: все, что показывают в кино, неправда, вот они – трудовые будни, – Перов улыбнулся. – Ну, ты сильно не раскисай, интересное тоже бывает, повезет – увидишь, о чем я говорил. А бумаги не сильно напрягают, всё же каждый материал по-своему оригинален, так что двух одинаковых не сыщешь, везде своя судьба и история. Сегодня устрою тебе боевое крещение, пойдем бомжей проведаем, а то я засиделся в кабинете, спина болит уже.

Милиционеры подошли к канализационному люку. Перов присел и прислушался, люк был приоткрыт, и внутри кто-то покашливал, капитан подозвал рукой Костю, они вместе оттащили крышку. Перов достал фонарик и посветил вниз на глубине нескольких метров показался земляной пол.

– Вылезайте все наверх, милиция, – прокричал Сергей.

Никто не ответил.

– Я первый, ты за мной, – проговорил Перов и начал спускаться по лестнице, Костя прыгнул следом, и спустя мгновенье оба милиционера стояли на земле, морщась от неприятного затхлого воздуха, перемешанного с вонью мочи и еще каких-то нечистот. Сергей посветил фонарем вдаль и, протянув Косте газовый баллончик, проговорил: – Только в экстренном случае, – тот кивнул в знак согласия.

– Иди сюда, сучара, за тобой лазить еще будем, – прокричал Перов, выхватив из темноты светом фонаря фигуру бомжа. – И руки держи, чтобы я видел, а то шмальну, – Перов направил на бомжа пистолет, тот поднял руки и побрел к выходу.

– Еще кто есть? – прокричал Перов, саданув бомжу кулаком в ухо.

– Нет, – прохрипел бедолага и полез по лестнице вверх.

Костя полез за ним. Перов осмотрел помещение и поднялся на свежий воздух.

Бомж закрыл за собой дверь в знак того, что хозяина нет дома, вернее, намертво задвинул крышку люка, и отправился на опорный пункт в сопровождении милиционеров, не совсем понимая, чем его скромная персона вызвала такой интерес.

Пока милиционеры возвращались на опорный пункт, Перов рассказал Косте, почему нужно всегда быть начеку в подобных местах.

Однажды, когда Перов еще проработал не больше года в должности участкового, их с напарником отправили проверить один заброшенный дом. К счастью или к несчастью, дом оказался не совсем заброшен.

Когда они вошли, то в одной из комнат на кровати лежали люди, вернее, на двух кроватях по обе стороны от окна, на одной старый, а на другой молодой с какой-то бабой, накрывшись одеялом. Оба они, Перов и его напарник, были по гражданке. На команду подняться бомжи не отреагировали, и Перов, будучи молодым и горячим парнем, подошел на близкое расстояние, намереваясь стащить наглого бомжару с кровати на пол, но то ли Бог отвел, а то ли просто что-то почувствовав, он остановился в нескольких шагах от кровати. Его напарник держал в руке пистолет и, направив оружие на лежащих на кроватях бомжей, скомандовал им показать руки. Они нехотя вынули руки из-под одеяла, и на пол с шумом грохнулся здоровенный тесак. А его обладатель, скинув одеяло, обнажил свои зоновские наколки. Вот так случай уберег его живот от удара ножом.

Пока Перов рассказывал историю, они дошли до опорника, где, усадив бомжа на стул, Сергей показал ему фотографию. Бродяга долго всматривался и явно хотел что-то сказать, но осекся на полуслове.

– Нииикогда его не видееел, – пробормотал задержанный.

Тут Перов разошелся пятиминутной тирадой о пользе правды и наказании для лжецов, которая весьма эффектно подействовала на шепелявого.

Он опознал парня на фотографии, и поведал милиционерам о своем друге Михаиле и его чудесном спасении, и даже вспомнил, что человека, его спасшего, звали Толиком, во всяком случае, таким именем он представился, шепелявый запомнил, потому как и его деда звали так же. Но вот другие фотографии он видел впервые и даже не знал, куда Михаил отправился, помнил только, что этот Толик говорил про какую-то пасеку в деревне, но больше ничего вспомнить, как ни старался, он не смог.

Перов подал шепелявому бумагу и продиктовал текст заявления, дабы объявить Михаила в розыск, позже шепелявый был отпущен на все четыре стороны и даже пообещал: если что-то вспомнит, то обязательно вернется.

Перов сел за стол и надолго о чем-то задумался, будто ушел глубоко в себя.

Костя сидел на диване и уже начал засыпать, как бодрый голос вернул его в мир яви:

– Сокол, это Перов, пробей мне человечка.

Глава 19

Прошло несколько дней, Анатолий и Настя практически не разговаривали, она замкнулась в себе и как привороженная ничего не замечала вокруг, лишь хотела, чтобы Толик ушел, тайно ненавидела его и даже хотела покончить собой, но ей не хватало смелости.

Толик то и дело часами пропадал на разбитой во дворе клумбе, подрезая перочинным ножичком лепестки выращенным там цветам, а то и вовсе разговаривал сам с собой.