За дверью в лето

— Блин, как стыдно, — неожиданно простонал Тобио.

— Что такое? — дядька с наставницей удивленно уставились на своего воспитанника.

— Если б я не струсил, возможно, ничего бы с Кузьмой и не случилось.

— О чем это ты?

— Сказал вчера настоятелю, что не чувствую в себе уверенности.

— А что, ты ее чувствовал?

— Нет. Но какая разница?

— Так, — Рамзес строго посмотрел на Роджера. — Прекрати говорить глупости. Даже если б мы были на свалке, это едва ли бы уберегло его от ловушки.

— Ты все-таки думаешь, что там была ловушка? — Алиса повернула голову к бывшему гарду.

— Безусловно. Я допускаю, что Кузьма мог не заметить боевого шорга, но ведь не стаю бродячих шавок. Это исключено, при всей его болтливости боец он опытный и аккуратный. Я сам его учил многому. Кстати, обычно профессионалы терпеть не могут бомжей, так что это была ловушка, без каких-либо сомнений.

— Неважно, уберегло бы его или нет, — настоял на своем Роджер. — Нельзя же отсиживаться в тренажерке, когда другие подставляют свои шкуры под клыки.

— Если честно, я тоже чувствую себя неуютно. А ты как, Алиса?

— Мы все вместе подтолкнули Мортафея к такому решению, вместе и ответственность делим. Мне тоже неловко. Что ты предлагаешь?

— Не знаю. Может, все-таки рискнем вывести малыша в поле?

— По методу «либо выплывет, либо утонет»? Мне так не нравится.

— А если нам составить строй?

— Как, если у него нет ни минуты практического опыта?

— А мы его подключим в качестве донора. Для этого мастерства особенного не требуется, а силы в нем хоть лопатой черпай.

— Но тогда нам потребуется аккумулятор, — Таира внимательно посмотрела на Рамзеса. — Только не говори, что умеешь копить заряд.

— Не буду, потому что ты это уже сказала сама.

— Серьезно?

— Такими вещами не шутят.

— Так это ж совсем другое дело. Донора из малыша можно сделать часов за пять, пошли в зал, попробуем.

Подхватив ничего не понимающего Роджера, дядька с наставницей быстрым маршем направились в тренажерку, на ходу обсуждая непонятные юному храмовнику вопросы. Насчет сроков Алиса ошиблась, причем, весьма существенно. Не прошло и двух часов, а у них уже замечательно получалась работа в строю. Более того, львиная доля потраченного времени ушла на тренировку синхронизации Таиры с Рамзесом, которым нужно было сливать свои огоньки в единый ансамбль.

Суть идеологии строя стала понятна молодому бойцу очень быстро: увеличение размеров излучающего эмоса позволяло уменьшить зону поражения и повысить плотность мощности. Донор в построении излучателя не работал. Он просто по запросу передавал свою энергию аккумулятору, пропуская ее через эмос партнера в расфокусированном виде. Боец, игравший роль конденсатора, собирал запасы энергии и направлял их на своеобразное зеркало, сформированное стрелком для фокусировки излучения на цель.

То обстоятельство, что Роджер по собственной неопытности не мог участвовать в формировании излучателя, приводило к некоторому снижению плотности мощности. Однако запасы собственной силы юного донора вполне компенсировали эти потери и в то же время снижали требования к точности прицеливания. Когда на исходе второго часа тренировок разношерстная троица погасила с первого выстрела пять мишеней подряд, стало ясно, что новая боевая единица бригады состоялась.

Вечером перед сном в пустой казарме, пока бойцы еще не вернулись с дежурства, а Алиса отлучилась по нужде, дядька неожиданно спросил своего воспитанника:

— Ну что, ты все еще думаешь, что способен одолеть Крота в поединке?

— Почему бы и нет? Сам говорил, потенциал у меня есть, а остальное покажет схватка.

— Как видишь, до схватки может и не дойти.

— Не понял. — Юный храмовник внимательно посмотрел на Рамзеса и после непродолжительной паузы уточнил:- Ты намекаешь, что Кузьму заказал настоятель?

— Я тебе ничего не говорил, просто сам подумай, зачем профессионалу оставлять свидетеля в живых. Ведь Храм может устроить охоту на него, и в этом случае шоргу мало не покажется.

— А зачем тогда было нападать?

— Просто проучить. Чтобы не поднимал свой хвост на руководство и даже не задумывался о том, что может бросить вызов?

— Ты хочешь сказать, что Мортафей испугался?

— Не думаю. В честном поединке у Кузьмы были бы шансы повыше, но честных поединков с настоятелем не бывает, и я бы не поставил на парня и пенса. Скорее всего, Крот просто решил в самом зародыше погасить мысли о бунте в назидание всем сочувствующим.

— Постой, но как ты можешь жить в таком месте и считать его своим домом, если допускаешь мысли о том, что глава Храма способен на такую подлость?

— Это не подлость, малыш, а элементарная борьба за власть. На вершине пирамиды действуют те же законы, но совершенно другие правила игры. Если их не соблюдать, быстро скатишься к основанию. А насчет дома, так Храм — это не только, да и не столько настоятель, а, скорее, дух, атмосфера свободы и братства, ты это поймешь потом. Настоятели приходят и уходят, а вольные остаются.

— Ну, не знаю. Ты говоришь страшные вещи, очень неприятные, они не укладываются у меня в голове. И в то же время сохраняешь оптимизм. Как это у тебя получается?