За фасадом «сталинского изобилия». Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации, 1927–1941

«Небось у наркомов на столе белого хлеба сколько угодно, а нам по фунту сырого хлеба не хватает».

«Ясно, они проживут, потому что получают жирные оклады, а нам что делать, получаем маленькое жалование и обременены семьей»[139].

Руководство страны отказалось взять на себя ответственность за ухудшение продовольственной обстановки в стране. Начался поиск «козлов отпущения». ОГПУ по заказу Политбюро «раскрыло контрреволюционную организацию вредителей снабжения», которая якобы ставила цель «создать в стране голод и вызвать недовольство среди широких рабочих масс и этим содействовать свержению диктатуры пролетариата». Во главе организации якобы стояли профессор А. В. Рязанцев и Е. С. Каратыгин, в прошлом чиновник Министерства финансов и главный редактор «Торгово-промышленной газеты». ОГПУ провело аресты в основных ведомствах, занятых снабжением населения, и расстреляло 48 человек. Сообщение о расстреле появилось в газетах 25 сентября 1930 года. Сталин подстегивал ОГПУ и лично принял решение о расстреле арестованных и публикации «показаний»[140]. Дело «вредителей снабжения» стало частью большой кампании, которую ОГПУ вело с конца 1920‐х годов против научно-технической интеллигенции, сваливая на нее неудачи пятилетки.

«Вредители по мясу, овощам, консервам и прочие» были расстреляны, но продовольственное положение, как того и следовало ожидать, не улучшилось. Главная причина кризиса — форсирование индустриализации, повлекшее огосударствление экономики и развал рынка, набирало силу. В начале 1931 года Политбюро официально ввело всесоюзную карточную систему на все основные продукты и товары, узаконив и упорядочив региональные карточные системы, уже существовавшие в стране[141].

Часть II. Неизбежность рынка: 1931–1935

Все существо поглощено лишь заботой что-либо достать, начиная от куска хлеба до одежды и от коробка папирос до сапог. На это тратишь всю силу: и свою, и семьи, а для души осталась лишь боязнь и трусость за будущий день.

Листовка. Одесса, 1931 год

Государственное снабжение в первой половине 1930‐х годов определялось принципами введенной в 1931 году всесоюзной карточной системы. Рынок периода нэпа был разрушен, однако он не погиб. В годы карточной системы в рамках централизованной экономики формировалась новая система рыночных отношений и предпринимательства. Воистину: рынок умер. Да здравствует рынок! Чем объяснить живучесть рынка? Какими путями развивался он в экономике 1930‐х годов? Как взаимодействовали централизованное распределение и рынок в повседневной жизни первых пятилеток? Ответы на эти вопросы раскрывают историю борьбы людей за выживание.

ГЛАВА 1. ВСЕСОЮЗНАЯ КАРТОЧНАЯ СИСТЕМА — КНУТ И ПРЯНИК ИНДУСТРИАЛЬНОГО КУРСА

Кто не работает на государство, тот не ест

В январе 1931 года по решению Политбюро Наркомат снабжения СССР ввел всесоюзную карточную систему на основные продукты питания и непродовольственные товары[142]. Процесс оформления нормированного снабжения, развивавшийся в стране с 1927 года по мере развала внутреннего рынка, завершился.

Стержнем карточной системы являлся крайний индустриальный прагматизм — порождение форсированного промышленного развития и острого товарного дефицита. Революционный лозунг «Кто не работает, тот не ест» зазвучал по-новому: «Кто не работает на государство, тот не ест». Карточки выдавались только тем, кто трудился в государственном секторе экономики (промышленные предприятия, государственные, военные организации и учреждения, совхозы), а также их иждивенцам. Вне государственной системы снабжения оказались крестьяне и лишенные политических прав (лишенцы), составлявшие более 80 % населения страны![143]

Снабжение тех, кто получил карточки, представляло сложную иерархию групп и подгрупп и зависело от близости к индустриальному производству. По замыслу творцов, в условиях полуголодного существования карточки должны были выполнять роль кнута и пряника в индустриализации страны. Политбюро или по его поручению центральные государственные органы оценивали индустриальную важность людей и в зависимости от этого определяли условия их жизни — зарплату, нормы снабжения, ассортимент получаемых товаров, цены на них, даже магазины, где их можно было купить, и столовые, где можно было поесть[144]. Избирательность государственного снабжения делала развитие рынка неизбежным.