За каждый метр

Бекас вдруг понимает, что не слышит пулемета Кащея. Переглядывается с пулеметчиком, тот перебежками возвращается к окопу Лиса и копается в его коробках.

– Никогда не думал, что однажды подам такую команду, но тем не менее, – шепчет Бекас и в полный голос командует Ракете: – Примкнуть штыки!

Он передвигает чехол штык-ножа на живот и непослушными пальцами расстегивает его. Прикрепляет штык: «А у всех ли есть штыки?»

– Ниче, командир, мы лопатками! – говорит Ракета.

Разведчики таятся в окопах, прячутся в норы, жмутся спиной в укрытия. Сейчас хохлы поднимутся на холм, спрыгнут в окопы, и мы их тут примем. Взгляд Бекаса обращен в тыл, в сторону второго батальона. Ему чудится – или правда? Сквозь грохот стрелкотни еле слышно доносится дребезг.

Над срезом окопа мелькает темная каска. Маленький, с черным закопченным лицом, в обгорелой каске боец второго батальона возникает в окопе. Пригибаясь, он волочит одной рукой 30-килограммовый ящик с цинками, второй придерживает за ствол автомат, следит, чтобы не забился песком.

– Земеля! Красавец! Выручил! Как звать?

– Кипиш, – боец трясет ящик, патроны внутри дребезжат, – цинки неполные, извини.

– Нам хватит! – Бекас тянет к себе ящик. – Неси еще!

– Пацаны принесут. А я… это… – Кипиш смущенно смотрит на срез окопа, густо присыпанный хвоей, и за опущенный ствол тянет из-за спины автомат, – с вами останусь, можно?

16.00

За Т-образным столом, где верхняя перекладина – стол Аляски с развернутой картой, оборудованы еще четыре рабочих места, по два напротив друг друга. Одно место – дежурного, второе – начальника артиллерии, двух других Проза не знает, но, судя по тому, что они то и дело хватаются за трубки, люди нужные.

За отдельным столом у дальней стены смотрит в ноутбук незнакомый офицер. Это – представитель отдельной роты спецназа.

Правее такой же стол под телевизором – рабочее место авианаводчика.

Место танкиста пустует. Из дальнего угла фыркает принтер. Руст из службы защиты гостайны приносит и кладет на стол Аляски новую карту, склеенную из листов А4.

– А где плоттер, что я вам привозил летом? – Проза останавливает Руста.

– Мыши съели… еще осенью. – «Секретчик» возвращается за свой стол.

Трое офицеров стоят, дежурный сидит. Все четверо одновременно говорят по двум телефонам и двум рациям.

– Какого… одним орудием работаем? Почему не всеми одновременно?

– Три выстрела по блиндажу на 120-м – три прямых – никто не вышел!

– По блиндажу на 124-м семь прямых попаданий – толку ноль!

– Сто тридцать четвертую точку мне не видно!

– Ты доложи конкретно!

– Просит перезарядиться!

– Перегрузись!

– Визит, записывай семена удачи… – Начарт диктует координаты.

Звонит еще одна трубка:

– Кто-нибудь, ответьте этому дураку!

– Дымы надо подвести к шести, – бубнит в телефон начарт.

– Есть! – Аляска возвращает трубку дежурному, берет у него рацию, одновременно жмет руку Прозе: – Акация, ты в небе?

– Две малых и на перезарядку!

– …Запад 50! – верещит рация.

– Броня, угол ветра какой?

– Биолог от 135-й, запад 50, один снаряд, огонь!

– Акация, лети на 145-ю, – говорит в рацию Аляска.

– …спутники не отбивают, «птица» будет себя неадекватно вести.

– …у тебя есть вариант самому туда долететь!

– Расход коробочки полный!

– Биолог – на перезарядку!

– Бизон, от 135, восток 200!

– Водолей, восток 200, выстрел!

– …выстрел, как принял?

Проза постепенно врубается в суть происходящего.

– Бизон, я – Сигма, работает артиллерия со стороны 157-й точки, минометы – со 161-й.

– Вышка, я Бизон, что видите на 157-й и 161-й точках, прием!

– Бизон, я – Вышка, наблюдаю выходы: восток 200, север 150, от 157-й точки, прием. 161-ю точку выходов не наблюдаю!

– Биолог, я – Бизон, снаряд восток 200 от 157-й, выстрел! Броня, я Бизон, снаряд север 150 от 157-й точки, выстрел!

– Бизон, я – Броня, выстрел!

– Бизон, я – Биолог, выстрел!

– Вышка, я – Бизон, выстрел двенадцать секунд назад, наблюдайте.

«Броня – это, видимо, танкисты, а Вышка – наблюдатель двумя этажами выше», – определяет Проза.

Комдив врывается в ППУ, на глаза сдвинута серая гражданская кепка.

– Смирно!

– Вольно!

Сопровождающая комдива охрана остается на входе, один боец сел на стул, второму Проза уступает свое место, но полицейский жестом показывает: не надо, мол.

Комдив подходит к Аляске, здоровается.

На стене напротив стола командира полка наклеена собранная из нескольких листов бумаги фотография переднего края. Фотография черно-белая, но опорные пункты наши и украинские нанесены красным и синим маркерами и пронумерованы. Топографические карты устарели, фотоснимки с коптеров лучше показывают густоту растительности.

Аляска включает лазерную указку и докладывает, указывая синей точкой на карту.

– Да. Вот тот и тот опорники взял. А здесь – хер! Отсюда и отсюда отсекли. Они глубоко закопались. А вот здесь я стерся.

– «Двухсотых» вынесли?

– Нет!

Комдив матерится.

Дальше Проза его не слышит, Аляска отвечает что-то начальству на ухо, гость различает только слово «полька». Затем комдив явно отчитывает командира полка, но так, чтобы не слышали подчиненные.