За каждый метр

Бекас короткими перебежками огибает слева поляну, на которой опустил ствол подбитый утром украинский танк. Две мысли беспокоят командира разведвзвода: «Во-первых, у шахтеров первый бой, оглянуться бы, не отстали ли? Но оглянуться – значит проявить недоверие, а в разведке главное – доверие. Во-вторых, маршрут. После утреннего артобстрела лес поредел, туман поднялся высоко, и если «немцы» успели поднять коптеры, нас сейчас засекут».

– Бегом! – кричит Бекас, ему кажется, что кусок открытого пространства между высокими пеньками, оставшимися от соснового бора, нужно преодолеть как можно быстрее.

Он понимает, что оторвался от шахтеров, но чуйка толкает его вперед.

Своего прилета Бекас не слышит. Чуть ли не в метре за спиной командира разведчиков прилетает танковый снаряд. Черный куст разрыва, оседает дым вперемешку с грязью. Оглохший Бекас трясет головой, оборачивается и делает несколько шагов назад. Щупает плечи руками: цел? На третьем шаге его походка твердеет, и Бекас выходит к ошалевшим шахтерам прямо из стены дыма вперемешку с опадающей землей.

Шахтеры стоят как вкопанные. Пулеметчики опустили оружие.

– Чё встали? – спрашивает Бекас. – Умирать рано! Погнали дальше!

Глаза шахтеров теплеют, они подбираются, бегут за командиром.

«Теперь они будут катать квадратное, если я прикажу, и носить круглое». – Бекас доволен.

Они залегают на склоне в тридцати метрах от гребня. Видимость отличная, среди деревьев мелькают лопаты и каски украинцев с ярко-зелеными проплешинами по бокам. Хохлы беспечны. Утром они дали прикурить москалям и не верят, что кто-то из орков способен на дерзкий проход в глубину нейтралки.

Бекас жестом подзывает Ракету к себе:

– Мы штурманём. Сайгон начинает.

Сайгон словно слышит слова командира и припадает к СВД. На таком расстоянии сложно продемонстрировать мастерство снайпера. Любой может попасть. Но Сайгон – красавец. Он подлавливает момент, когда сразу две каски копающих окоп украинцев видны над бруствером, и стреляет дважды, будто дуплетом.

По черепам щелкает, Бекас вспоминает выражение кого-то из взводных сержантов и бросается вперед. Есть несколько мгновений, чтобы преодолеть пространство до того, как противники успеют схватиться за оружие. Пулеметчики молотят по гребню, не позволяя уцелевшим хохлам поднять голову.

Два трупа с ярко-зелеными повязками в неглубоком окопе. Где остальные? Окопы не соединены траншеей, по ним не пробежать. Он слышит автоматную очередь за спиной и видит трех убегающих врагов. Бекас чертит автоматной очередью полосу на песке, утыкается ею в спину ближайшему хохлу. На таком расстоянии броник не спасает от автоматной очереди. Если первая пуля попадает в кремниевую пластину, крошит ее, то вторая пуля входит в это место как в масло. Хохол падает ничком и дергается, старается перевернуться на спину. Отходит. Двое уцелевших скрываются за деревьями.

Бекас смотрит туда и хватает бинокль на груди. Бинокль – с тепловизором. Многочисленные фигурки внизу разбегаются, рассредоточиваются, залегают.

– Окапываться!

Бекас считает «укропов». Сорок один человек!

Шахтеры действуют как на учениях. Лис и Ракета смещаются на правый фланг, Кащей, Сайгон уходит на левый. Выбранный Бекасом для наблюдательного пункта холм – дюна – представляет собой заросшую лесом подкову, раскрытую в сторону хохлов. Склоны в глубь кратера и отроги подковы пологие, склон, по которому пятерка Бекаса штурманула хохлов, – крутой.

Командир у «немцев» опытный, немедленно, чтобы не дать группе Бекаса закрепиться на будущем НП, он бросает в атаку всех сорок человек. Украинцы атакуют в лоб прямо по склону, бегут толпой, не успев рассредоточиться. Мобики? Бекасу некогда командовать, он ведет огонь из автомата. Он и доложить-то не успел. Чё там вещал Гризли? «Если командир лично ведет стрелковый бой, значит, он где-то облажался». И где сейчас Гризли? В Кремле? Обмывает Звезду?

Короткая атака отбита. Оба пулеметчика прижали хохлов к земле, и теперь Сайгон выщелкивает тех, кто дергается.

– Аляска, Аляска, я – Бекас, прием! – кричит Бекас в рацию.

– Бекас, я – Аляска, да.

– Аляска, я – Бекас, захватили возвышенность, точка четыреста западнее 80-й точки и триста пятьдесят восточнее 124-й точки, веду стрелковый бой. Прошу бопасы. Прием!

Просить подкрепления бесполезно, Бекас помнит утро и потери первого батальона.

– Сигма, Сигма, я – Аляска, свяжитесь с Бекасом, обеспечьте поднос, прием. – Голос командира полка спокоен.

– Аляска, я – Сигма, повторите, не принял, прием.

Кэп звереет:

– Сигма, я – Аляска, обеспечить Бекаса бопасами, связь через личку, как понял? Прием!

– Аляска, я – Сигма, да.

Бекас ждет вызова Сигмы и осматривает склоны дюны. Хохлы жмутся к деревьям, но ведут плотный огонь по гребню.

Первый снаряд трещит в воздухе и взрывается позади Бекаса, по ту сторону гребня. Осколки и взрывная волна уходят над головами группы разведчиков. Отлично! Американская артиллерия ведет отсекающий огонь, не позволяя Сигме подбросить подкрепление. «Ну и ладно, – думает Бекас, – на пару атак бопасов хватит».