За каждый метр

Снаряды падают в лес в ста метрах, шахтеры замедляют бег. Бекас пробегает мимо опоры, перепрыгивает свисающий оборванный провод и прикидывает на взгляд безопасное расстояние до разрывов: девяносто метров, семьдесят метров. Пожалуй, ближе опасно, могут зацепить свои.

Едва падает седьмой снаряд, Бекас залегает прямо у противоположной опушки просеки. Его разведчики падают. Интервал между бойцами десять метров. Наблюдатель, если выглянет, сразу заметит темные фигурки разведчиков. Но Бекас разлеживаться не планирует. Схема атаки на 147-й опорник заранее доведена до Биолога.

– Биолог, я – Бекас, 70 на запад от 147-го, четыре снаряда – огонь!

«Нонка» кладет первый снаряд из очереди аккурат в семидесяти метрах от блиндажа между двумя концами «свастики» украинских траншеи. «Не высунутся! Не рискнут!» – радуется Бекас.

Не открывая огня, группа, разбившись на пары, взлетает на пригорок с опорником. Бекас и Негатив заходят с тыла к траншее, устремленной на юго-запад, Фанат и Миллер остаются у траншеи на восток, Скиф с пулеметом уходит к траншее на северо-запад. Блиндаж окружен.

– Биолог, я – Бекас, 146-й – запад 200 четыре снаряда, потом смена позиции, прием!

– Бекас, я – Биолог, да!

«Нона» Биолога заградительным огнем отсекает 147-й украинский опорник от ближайшего 146-го, который расположен по другую сторону проселочной дороги, глубже в лесу.

– Пидоры, сдавайтесь! – кричит Бекас между разрывами снарядов.

В ответ раздается автоматная очередь. Потом с другой стороны блиндажа – вторая. Разведчики не стреляют. Миллер, Негатив и Фанат забрасывают блиндаж гранатами. Бекас тоже успевает бросить одну, прежде чем из блиндажа кричат:

– Всё! Сдаемся! Не стреляйте!

Хохлы по одному выходят из блиндажа, бросают оружие, снимают каски, бронежилеты и укладываются в шеренгу лицом вниз. Миллер и Негатив не спускают с них стволы автоматов. Фанат и Скиф заняли позиции в траншее.

– Сколько вас? – кричит Бекас.

– Было десять, – отвечает хохол, вышедший из блиндажа первым.

На снегу – восемь распростертых фигур.

– Остальные?

– «Двухсотый» и «трехсотый».

«Нонка» прекращает огонь.

– Биолог, еще семь снарядов, я – Бекас!

– Бекас, я – Биолог, да, потом ухожу на перезарядку.

– Биолог, я – Бекас, принял.

– Негатив, уводи их! – командует Бекас.

– Всё, пацаны, ваша война окончилась! – радуется Негатив. – Колонной по одному бегом марш!

Пленные рысцой бегут вниз к просеке, их сопровождает Негатив.

– Бекас, я – Биолог, расход коробочки полный!

– Биолог, да.

Бекас переключается на частоту «Шале».

– Аляска, я – Бекас, 147-й наш! Прием!

Тревожную морозную тишину разрывает рев двигателей русской бронетехники из-за ЛЭП.

5.35

– Товарищ полковник! Готово! – кричит через всю комнату ППУ оператор БПЛА.

На телевизор выведено изображение с камеры беспилотника, тот неподвижно висит над перекрестком.

– Аляска, я – Бекас! 147-й – наш! Прием!

– Бекас, я – Аляска! Принял! Обнимаю! Молодцы! – Командир полка встает и подходит к экрану. – Сереба, я – Аляска, начинайте движение! Прием!

– Аляска, я – Сереба, принял!

Первая БМД—4 пересекает просеку чуть восточнее перекрестка, вторая следует за ней на дистанции двести метров. Друг за другом четыре машины взбираются на метровый отрог опушки и углубляются в лес. Огибают холм, делают петлю.

– Сереба, я – Аляска, вы куда едете? – Командир полка матерится.

Четыре БМД делают петлю вокруг пустого холма в лесу и со второй попытки влетают на холм со 146-м опорником. Между окончанием работы Биолога и атакой бронегруппы не прошло и пяти минут.

– «Немцы» в перехватах вопят, – говорит Аляске спецназовец из своего угла и меняет тон на притворно визгливый: – «Русские идут!»

– Всего-то четыре БМД. – Аляска оборачивается к Прозе: – Слишком хорошо получается.

– Шале, я – Аргон, по нам работают, прием!

– Аргон, я – Шале, да!

– Аргон, я – Бизон, сообщите, откуда по вам работают? Прием!

– … работают со стороны 157-й и 165-й точек…

– Аргон, я – Бизон, да!

– Геодезист, я – Бизон, два снаряда по 157-й точке. Броня, я – Бизон, два снаряда по 161-й точке. Огонь! Аргон, я – Бизон, наблюдайте! Прием!

Аргон не отвечает.

– Вышка, я – Аляска, что видишь между 157-й и 165-й точками? Прием!

– Аляска, я – Вышка…

Здание ППУ легонько вздрагивает, моргает свет, все переглядываются. Следует еще два толчка от дальних прилетов. Аляска, не обращая внимания на волнение всех вокруг, изучает карту.

– … наблюдаю выходы «химер» из-за горизонта, – продолжает доклад Вышка.

– Аляска, я – Аргон, прием! – Голос будущего начальника штаба Аргона грустный.

– Аргон, я – Аляска, да!

– Аляска, я – Аргон, завалило нас.

– Аргон, я – Аляска, подробнее! Прием!

– Аляска, я – Аргон, полпакета «хаймерсов» по КНП, снаряд попал у входа, дверь заклинило.

– Аргон, я – Аляска, потери есть?

– Нет потерь…

Аляска смотрит на пионерский лагерь на карте:

– Аргон, я – Аляска, доложите план действий, прием!

– Аляска, я – Аргон, пока у «птички» заряд есть, работаем, потом попробуем откопаться.

– Аргон, я – Аляска, добро.

5.15