За каждый метр

– …И очисти ны от всякия скверны… – Отец Пересвет обходит строй бойцов третьего батальона, они расступаются перед ним. В руках у батюшки крест, десантники прикладываются к нему. – Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас! – непрерывно повторяет отец Пересвет.

Наконец батюшка останавливается перед строем.

– Веруйте! Веруйте! Веруйте! Крепко веруйте в Господа нашего Иисуса Христа и Пресвятую Богородицу! Веруйте, что Бог нам дал и нашего президента! Веруйте крепко! Молитесь за свой народ! Переживайте за свое Отечество! Только тогда мы становимся настоящими верующими, православными людьми! Когда мы переживаем. Не судим, а переживаем! За свой народ, за своих офицеров замечательных, за своих солдат, которых Бог нам дал. Которые выполняют задачи, вместе трудятся с нашими замечательными офицерами! Веруйте и молитесь за них, за их матерей, которые стоят на коленях и молятся, за весь Русский мир, в который входит и Украина, которая на самом деле сбилась с пути, которую обманули, которую оболгали и натравили на Россию. Дорогие! Будем молиться! Будем уповать! И если наше нравственное воинство станет на колени и помолится, и благословится, и причастится, и исповедуется, и раскается во всех грехах (у каждого из нас есть свой грех), и пойдет выполнять задачи с чистой душой – тогда на стороне этого народа будет всегда Бог! Потому что победа дается только чистому сердцем воинству, чистому сердцем полководцу, тогда ему сопутствует и наполняет его сила Божия. Посмотрите на историю – начиная с Александра Невского, этого замечательного полководца и политика. Посмотрите на наших всех-всех полководцев, достигших победы на поле брани. Только Бог, дорогие мои, только Бог, его сила дает победу. От нас только подвиг, усердие. Все эти трудности, все скорби – для того, чтобы очистилось наше сердце! Все, что Бог нам посылает сейчас, нашей Родине, это для того, чтобы мы очистились, очнулись от греховного сна. Грех помрачил нас всех! Но истина – на нашей стороне! На той стороне закрывают храмы, избивают священников. Да поможет нам Господь, Матерь Божия, Святитель Николай! Я вижу, как наши офицеры, наши солдаты переживают за врагов наших, украинцев. Как говорят, мы ненавидим войну, но мы готовимся к ней. Мы ненавидим идти в бой и убивать там тех, кто запутался. Но мы идем и защищаем будущее своих детей, близких и родных, сохраняем свой дом в безопасности. Поэтому всем милости Божией! Всем крепости! Храни всех нас Господь!

Рота уходит.

– А когда им на задачу? – спрашивает Проза у Дрозда.

– Завтра! Отец Пересвет! – окликает священника начальник штаба полка.

Отец Пересвет подходит, но Дрозд показывает на будущую часовню:

– Там человек ждет! Поговорите!

Слово «человек» звучит из уст Дрозда многозначительно. Отец Пересвет кивает и, поправляя крест на груди, направляется к часовне. Ее только начали возводить, но Проза видит, как в темноте дрожит огонек лампадки.

– А кто там? – спрашивает он Дрозда.

– Пулеметчик. Тяжело ему! Вчерашнюю историю про трубу слышали уже?

– Про какую трубу?

Дрозд пересказывает бой за трубу и в конце восклицает:

– Впервые в жизни я поверил в сводки Конашенкова! Своими глазами увидел!

Они некоторое время молчат, затем Дрозд, словно спохватившись, восклицает:

– А тот капитан-артиллерист пошел-таки у меня воевать! И нормально воюет! А вы в меня не верили!

Темнеет, когда из часовни быстрым шагом выходит боец и, не оглядываясь, исчезает в лесу.

– Травма у человека, – разводит руками отец Пересвет.

Он умолкает, Проза и Дрозд ждут.

– Когда человек нажимает на спусковой крючок, особенно вот так, как он вчера, – отец Пересвет крестит спину давно скрывшегося в лесу пулеметчика, – ему нужно объяснить себе, что произошло. Пойти человек может тремя путями. Во-первых, очерстветь… стать циничным. Вроде как человек не страдает, но внутри… Мозг один и сердце одно, такому человеку адаптироваться к мирной жизни трудно будет. Второй путь – убедить себя, что противник нелюдь, а ты имеешь право на все.

– Мы – шахиды! – вспоминает беседу с имамом Тихим Проза.

Но отец Пересвет игнорирует его и продолжает:

– Но с такой картиной мира, где противник – нелюдь, человек становится неадекватным, даже если выживет. Какими глазами он на своих детей смотреть будет? Нельзя звереть, нельзя стать волком. Потом в человеческое состояние трудно возвратиться.

– Это – виды ПТСР? – спрашивает Дрозд.

Но вопрос начальника штаба батюшка тоже игнорирует, ему важно договорить.

– Третий путь: покаяние и молитва за человека, жизнь которого ты оборвал. Не надо создавать иллюзии. Нужно признать реальность происшедшего.

– А месть за павшего товарища? А ненависть к врагу? – не сдается Дрозд.

– А убийство ради убийства? Кураж? – поддерживает Дрозда Проза.

Взгляд отца Пересвета тяжелеет, ему явно не нравится, что собеседники не услышали его слов о покаянии и молитве.

– Поиск крови – это грех сладострастия. Те, кто убивает куража ради, те погибают! – восклицает батюшка. – Злоба ослепляет, ненависть разрушает, ожесточение не дает правильно оценить ситуацию в бою.